сплетённые в тугую косу волосы девушки. В голове мелькнули воспоминания о последнем свидании с Лютом. Как он нежно ласкал её языком, как она, лёжа у него в ногах, доставляла ему усладу, как в момент высшего блаженства он, громко задышав, оросил её лицо и рот своим тягучим семенем. Его семя было приторным и даже немного сладковатым, его вкус ещё долго обжигал огнём уста Хельги. А потом они долго и сладко любились под летним небом... Руки сами собой легли на вздыбленные соски, пальчики уже умело теребили твёрдые маленькое бутоны, спускаясь всё ниже к заветному очагу сладострастия. С тех пор, как Хельга впервые отдалась Люту, она трогала себя каждую ночь, пытаясь получить хоть малую часть того удовольствия, которое испытывала со своим любовником.

Спать не хотелось. Громкое утробное храпение забывшегося в хмельном сне мужа начало раздражать, и девушка, стараясь не шуметь, тихо вышла из покоев, прошла через общий зал, где спали пьяные и уставшие воины, и вышла во двор.

Глубоко вдохнув, девушка наслаждалась изредка доносившимся пением ночных птиц и жужжанием цикад, когда за спиной послышался негромкий учтивый голос:
- Тебе не спится, благородная Хельга? - спросил невесть откуда взявшийся Вермунд.

Девушка, вздрогнула от неожиданности, но быстро взяла себя в руки:
- Ты прав, Вермунд. Все эти разговоры о походе, о кровопролитии не дают мне покоя. Я волнуюсь за Асгрима, боюсь, что с ним что-то случится...
- Отчего же ты не подле него сейчас? - тон казначея стал менее учтивым.
- Мой муж заснул, будто младенец, как только мы вошли в покои, а мне просто захотелось подышать ночным воздухом, - настороженно произнесла Хельга, пытаясь в темноте разглядеть лицо распорядителя.
- Правда? А мне показалось, что ты не очень-то была рада приезду ярла. Может, тебе бы больше хотелось сейчас находиться со своим светловолосым руссом? - понизив голос до шёпота язвительно спросил Вермунд.
- Что?! Откуда ты...
- Я видел вас, Хельга! Видел, как ты сладко упоительно, будто уличная волочайка, лизала его чресла, как пила его семя, как он брал тебя за волосы, будто кобылу... - зло прошипел Вермунд.
- Ах ты смерд! Да как ты смеешь... - девушка занесла руку для удара, однако казначей быстро перехватил её, и резко сгрёб Хельгу в охапку, лишив её возможности двигаться и нормально дышать.
- Закрой рот, девка! Ты всего лишь потаскушка, которую Асгрим привёз в свой дом для плотских утех! - рычал ей на ухо Вермунд, - я мог бы прямо сейчас донести на тебя ярлу, однако не сделаю этого. А за мою доброту ты должна будешь сделать кое-что для меня - убеди Асгрима пожаловать мне отдельный дом и титул хольда. Я хочу земли, слуг и собственного казначея!
- Пусти, не то захлебнёшься собственной кровью! - отчаянно вырывалась девушка.
- Но это ещё не всё, милая Хельга! - с напором произнёс наглец, - ты будешь ублажать меня, как делала это там, на поляне в лесу, по первому моему желанию, будешь отдаваться мне, как только я этого захочу, потому что ты - обычная потаскуха, и это твой истинный удел! И я хочу этого прямо сейчас... - с этими словами Вермунд повалил Хельгу наземь, навалившись сверху своим тяжёлым телом.

Хельга не знала, как быть. Она оказалась в западне - капкан, расставленный Вермундом, захлопнулся прямо на её шее. Она понимала, что теперь дорого поплатится за свою негаданно нахлынувшую страсть к Люту.

Тем временем Вермунд уже по-хозяйски мял и тискал её грудь, противно облизывал обнажённую шею и плечи, урчал, словно сытый кот, ощущая свою власть над этой молодой красивой девушкой.
- Ты моя, Хельга, наконец-то моя, - шептал он в горячечном бреду, - я ждал этого с того самого момента, когда Асгрим привёз тебя сюда... Я буду владеть тобой, и ты не сможешь не подчиниться...

Когда насильник, увлеченный поглощением давно желанного тела, немного ослабил хватку, Хельга нащупала под рукой увесистый камень, и, что было мочи, опустила его на голову упивавшегося её бёдрами Вермунда. От сильного удара мужчина на мгновение застыл, а потом тяжело опустил своё обмякшее тело на девушку. Кое-как выбравшись из-под казначея, Хельга со всей прыти помчалась обратно в мужнины покои, уповая, что любящий Асгрим не поверит мерзавцу и прогонит его из своего поместья.

Утро для обитателей поместья выдалось тяжёлым. Сонные, одурманенные ночной попойкой воины кое-как облачались в латы, и выезжали неровным строем в казармы, снаряжать людей для похода на непокорных конунгу братьев. Асгрим, сколько не силился, никак не мог вспомнить, что было после того, как он затащил жену в покои.
- Прости меня, Хельга! Уж и не знаю, как так вышло... Словно пеленой всё окутано... Налакался, как безбородый юнец, лаской тебя не одарил... - виновато молвил ярл, нежно проводя рукой по волосам девушки.
- Это ничего, Асгрим, я не гневаюсь на тебя, - великодушно молвила та, - сейчас все твои мысли должны быть только о предстоящем походе, и да прибудет с вами Один и его могучие сыновья!
- Хельга моя, ненаглядная... - ярл хотел поцеловать жену, однако его отвлек конюх, держащий под уздцы готового к отъезду ярлового коня.
- Я вернусь с закатом солнца! - бросил Асгрим, вскочив на коня, и что есть мочи поскакал вдогонку уже выехавшим воинам.

Всё утро Хельга искала глазами Вермунда. Судя по тому, как нежно попрощался с ней муж, этот пёс не успел на неё донести. А может, он и не собирался... Тогда что же он задумал? На секунду Хельга понадеялась, что ударив казначея по голове, она убила его, однако её надежды быстро развеялись.
- Доброе утро, благородная Хельга! - учтиво склонил голову перед ней Вермунд, - ну и ночка нынче выдалась, не находишь? - тихим голосом добавил он, незаметно схватив её чуть пониже талии, - мне даже это понравилось, не люблю слишком податливых баб.
- Катись в Хельхейм (мир мёртвых, пустое, холодное, туманное место), пёсий сын! - прошипела Хельга, и быстро смешалась с толпой суетящихся дворовых служек.

Медлить было нельзя. Нужно рассказать Люту о случившемся, рассказать, что их жизни - её и Люта - в опасности, и что они непременно должны придумать, куда податься, чтобы их не настиг гнев грозного ярла.

«А вдруг он не захочет брать меня с собой?» - на мгновение промелькнуло в голове у Хельги. Но она тут же отослала эту мрачную мысль... Ведь он её судьба, её воздух, она спасла ему жизнь...

Воспользовавшись всеобщей будничной суетой, Хельга незаметно стала уходить с подворья в сторону леса, но тут её остановила властная рука, опустившаяся на плечё.
- Куда это ты собралась ни свет, ни заря, голубушка? - позвучал язвительный голос Инги, - не успела мужа спровадить, уже из дому несёшься?
- Не твоё дело, Инга, оставь меня! - грубо оборвала её беглянка.
- О нет, Хельга, как раз моё! Неужели ты, девка, думаешь, что я позволю тебе быть здесь хозяйкой, а моих сыновей, потомков нашего славного рода, брошу на произвол судьбы добывать себе краюху хлеба, разоряя соседские земли?
- Лучше не суйся, глупая ты баба, не то Асгрим узнает, что твой младший - ублюдок, выношенный от плюгавого конюха, а не сын славного