преступить. Галина коснулась языком ее половых губ, вдохнула аромат молодого тела. И все остальное растворилось для нее, исчезло, прекратило существовать. А среднего роста пухленькая девочка нырнула в темноту коридора, начиная, свинговать, свое соло. Вокруг остались только взлетающие звуки флейты, говорящие о развитии и эффективности ласк Галины. Она не видела того, что саксофонист, встал со своего винтового стула, подошел к ней сзади, сделав паузу в своей партии, мощным толчком вошел в нее сзади. Находясь между двух тел, между двух инструментов, ее сознание отключилось полностью.

Ей казалось, что пространство и воздух, сейчас очень плотное, и она пронизывает его собой, поднимаясь вверх, над травой, над степью, над собой смотрящей на дорогу, представившей руку ко лбу, что бы смотреть вдаль. Она пролетала мост, над плесом с, вмерзшими в реку, пароходами. Ей казалось, что она летит на луну или дальше. А потом стены воздуха стали двигаться на нее, их было очень много, одна за другой. Потом вспышка, говорящая о том, что зажглось солнце, потом еще одно, и самое третье, самое яркое и горячее. Она вернулась назад, от чего то, холодного и мокрого, от капель, которые попали ей на лицо. Музыка уже не звучала, а инструменты были сложены в чехлы и стояли у стены. Галина, в составе еще трех женщин, стояла на четвереньках лакала воду из старого цинкового корыта стоящего посередине комнаты. Сзади стояла одетая девушка, флейтистка, которая смотрела на их возню у этого корыта и улыбалась - « Ну что свинки мои расслабились» - проговорила она. « А теперь пошли вон! Суки ебанные!» - уже зло, подгоняя их пинками ноги по голым жопам, стала выгонять их из квартиры. - «Я кому сказала, шлюхи старые, пошли вон».