кино, на рыбалку. В 13 лет был замечен с сигаретой, но скандала удалось избежать. В 14 лет впервые поцеловался с девочкой, но никаких «отношений» пока не имел. Просто была компания мальчишек и девчонок, с которыми собирались вечерами во дворе, ходили друг к другу на день рождения, иногда играли в бутылочку, но больше в карты.

Летом, родители Ильи снимали дачу в одном и том же месте, в дачном кооперативе Союза Художников. Правда, отец, администратор театра, большей частью отсутствовал летом, сопровождая театр на гастролях, а мать, работавшая в одном из околокультурных заведений большую часть недели проводила в городе. Илья скучал на даче, тут было мало его сверстников, но иногда мать позволяла пригласить на несколько дней кого-нибудь из дворовых товарищей. Еще выручали книги, которых на даче было полно, да и у соседей можно было раздобыть книг.

Дачный дом представлял собой большое квадратное строение, разделенное на четыре равных части – четыре квадратика в большом квадрате. К каждому из них примыкал четырехугольный участок и получалось, что большой квадратный дом стоял в центре квадратного участка. Сами участки между собой разделялись ветхими заборами с проходами или кустами. Вышел из комнаты на веранду, завернул за угол и ты уже у соседей.

Соседняя дача принадлежала семье художников с давних времен. Хозяина, Ильюша уже не застал в живых, а на даче жила его жена, тоже художница, старенькая, добрая женщина. С нею жила ее дочь, лет 30, чуть более. Она тоже была художницей, членом Союза и выглядела очень заносчивой и высокомерной женщиной. Может быть это просто выглядело так, она совсем недавно стала вдовой – муж, большой крупный мужчина, скончался скоропостижно от инфаркта. Мама Ильи, убедившись, что музыкальных талантов у ее сына не имеется, упросила соседку давать Ильюше уроки рисования, чтоб хоть как-то приобщить его к искусству. У художницы (назовем ее NN, так как имя ее достаточно известно) было уже несколько учеников, мальчиков и девочек в возрасте от 8 до 14 лет. Илье тогда было 13, но ни с кем из учеников он не подружился. NN ставила на стол разные предметы и заставляла рисовать их формы, тени, менять композицию. Потом она оставляла их на время и приходила проверять через 20-30 минут.

Ей все время все не нравилось, NN ругала учеников, нередко награждая нелестными эпитетами. В руке у нее все время была линейка и она могла за нерадивость дать линейкой по рукам достаточно больно. Она как-то рассказала, что ее учитель тоже всех бил по рукам и вот, что вышло из нее – настоящий художник. Илье эти уроки надоели очень скоро, и он перестал приходить рисовать шары и вазы.

Прошло каких-то три года и Илью было не узнать. Он очень вырос, вытянулся, раздался в плечах, отрастил длинные волосы за лето, которые придется состричь в сентябре в последнем классе. У него уже случались романы, были подружки, но то к, чему он так стремился – потерять свою девственность, никак не случалось. А ребята вокруг только и хвастались своими похождениями. Илья понимал, что в большинстве это были эротические выдумки юнцов, но в глубине души шевелилось сомнение – а вдруг это он просто такой, что ему никто не дает.

Вот, Зинка. Ходили слухи, что она имела дела со многими, а у него с ней ничего не получилось пока. Она ему симпатизировала, он уже какой вечер в тени садика зажимал ее, и даже добрался до ее трусиков, но дальше никак. Чего-то ему не хватало.

С такими грустными мыслями, Ильюша лежал на даче между кустов винограда на раскладушке с книжкой в руках. В это время NN, не замечая Илью, вышла из своей части домика и торжественной походкой проследовала по дорожке между кустами забора по направлению к деревянному домику туалета в конце участка. Внезапно она остановилась на полдороге, быстро задрала свой халат, приспустила розовые обтягивающие трусы и села мочиться рядом с дорожкой. Если бы возле него ударила бы молния, то Илья меньше удивился, чем тому, что сделала эта женщина, которую все считали верхом культуры и воспитания.

Сердце у Ильи заколотилось бешено, глаза раскрылись во всю. Он не мог оторвать их, хотя и чувствовал стыд, от этих белоснежных, округлых и пухлых ягодиц. Они были притягательней, чем что-либо виденное до сих пор на рисунке или в скульптуре. NN поднялась, деловито подняла трусы, туго обтянув шелковой поверхностью свой выпуклый и широкий зад, отряхнула вниз халатик и такой же горделивой походкой вернулся в дом.

Илья бросился к себе в дом. Сначала у него было желание дико мастурбировать, но вдруг он передумал и вытащил свой старый альбом для рисования. Нет, ничего не получалось – он слишком давно не брал карандаш в руки. Расстроенный, он лег сегодня спать очень рано, удивив приехавшую с вкусностями маму. Ночью ему приснилась NN. Он был с ней в каком-то тесном пространстве, все время прижат к ее мягкому заду. Он все пытался и пытался стянуть с нее эти розовые трусы и был почти у цели, когда почувствовал, что он кончил, так и не добравшись до заветного места. Утром он обнаружил под собой мокрую простыню и ему пришлось тайком засунуть ее и мокрые трусы в грязное белье.

С этого момента жизнь на даче стала интересней и приобрела тайный смысл. Илья таился в кустах, ожидая повторения. Малейший шорох на участке заставлял его змеей стелиться по веранде, чтобы словить желанный миг. Он даже вставал до рассвета чтобы перехватить ее утренний поход в туалет. Однако ничего волнующего не происходило. И вдруг Илью осенило – душ. Почти у всех на участках стояли баки, старые выварки, или ещё какие-то емкости, помещенные поверх деревянных или металлических столбиков. Воду в них заливали шлангом, а уже к полудню вода прогревалась так, что можно было стать под душ – к каждой емкости к снизу была приделана душевая головка. Столбики обычно оборачивали старыми тряпками или клеенкой, оставляя проход открытым. Соседский душ имел открытый вход, смотрящий как раз на боковую стенка их туалета. Если туда забраться, то через щель можно было бы увидеть соседку в душе.

В этот день у Ильи что-то случилось с животом. Он уже раз пять метался в конец участка в туалет, просиживая там по полчаса с книгой или журналом. Наконец счастливое время настало. NN с полотенцем на плече направилась в душ. Илья чуть не прозевал это и бросился в туалет, когда NN уже перебросила полотенце через клеенку, закрывавшую душ, повесила халатик на гвоздик, и открыв душ, пробовала его рукой. Щель была очень узкой и увидеть все сразу как-то не получалось. Перед глазами мелькали спина, руки, ее большая грудь, но впечатления это не производило. Когда стемнело, Ильюша заперся в туалете с перочинным ножиком и расширил щель между досками до толщины карандаша, а в одном месте сделал ее даже пошире.

Он знал, когда NN ходит в душ. Это обычно было между 2 и 3 часами дня. После этого она уезжала куда-то. Поэтому в 2 часа дня он уже был на посту с блокнотом и карандашом – он надеялся создать свой шедевр. Но когда она подняла руки под душем, показав ему свою грудь, нежную округлость бедер, впадинки между животом и бедрами,