Ее положение на боку сжало пизду, сделало ее теснее и потому вскоре я задергался, кончая.

Лежал, прижавшись всем телом к теткиной спине, чувствуя, как хуй, опадая, покидает тепленькое местечко, выползает наружу. Вот головка скользнула по ягодице, вот полностью выпала. А сердце билось, как у воробышка, когда поймаешь его и держишь в руке, а он в испуге трепещет. Постепенно дыхание успокоилось. В голове прояснилось. Мокрая, липкая головка неприятно холодила тело, и я вытер ее об теткину простыню. Палец, всунутый в пизду, столкнулся с чем-то липким, неприятным. И я вытащил его, вытер.

Сел на постели, начал натягивать штаны. А тетка так и продолжала спать, посапывая и не ощущая, что вот только что ее выебал малолетка. Задница возвышалась горой и я на прощание еще разок потеребил кое-что, наиболее интересное. Потом прикрыл голое тело, вышел, притворив двери. Ничего. Воров у нас нет, а утром проснется и сама не припомнит что с ней было. И подумаешь, делов-то. Не целку же сломал.

Гордый, в хорошем настроении, шел домой. И ничего, что с неба капали холодные дождинки. Это даже хорошо. Они остужали разгоряченное лицо.

Дома встретила матушка. Уже не в настроении читать морали и заниматься моим воспитанием. Дай Боже доползти до кровати. С моей помощью расстелила постель, начала укладываться. Я из кухни наблюдал, как она сняла платье, лифчик, трусы. Натянула сорочку. И у меня вновь возникло желание. Хоть вновь беги к тетке Наташе, проведай ее еще разок. Ладно, и так сегодня пару раз спустил. Теперь поспать и все пройдет. Проверив, что мать заснула, пошел к себе.