может. Я сейчас...


Она убежала за своими трусиками. Я полежал еще с полминуты и поплелся вслед за ней, курить захотелось.


По балкону ползала Ксения в поисках своих потерянных трусиков, подсвечивая себе зажигалкой.


— Ну и где они?


Я шлепнул ее по попке:


— Трудно искать черные труселя на темном балконе, особенно если их там нет... Щас найдем, не переживай.


Огляделся, вспомнил куда их кинул и так же подсвечивая себе зажигалкой, выудил их из самого дальнего угла. Протянул трофей Ксении. Она села со мной рядом на все тот же диван.


Мы сидели молча и курили, разглядывая ночное небо, пока Ксюша не нарушила молчание:


— Сказал бы мне вчера кто-то о том, что произойдет ночью, я бы, наверное, долго смеялась.


— А я бы не смеялся.


— А что бы ты делал?


— Радовался.


— Радовался бы он... Зачем я тебе вообще нужна, старуха? И что мы теперь будем делать?


— Не надо про старуху, ты мне на самом деле очень нравишься. А делать будем... А что мы будем делать... мы еще ничего не сделали. Кстати, пойдем сделаем, я еще хочу.


Она положила руку на мой опять оживающий член.


— Опять готов? — улыбнулась она и убрала руку. — Нет уж, не сегодня. Иди спать, Саш. Мне все переварить надо.


— Что тут переваривать?


— А по-твоему нечего?! — вдруг как-то холодно и резко сказала Ксения


— От твоего такого тона мне опять хочется называть тебя по имени-отчеству, — ухмыльнулся я.


Ксения просидела с минуту молча, докурила сигарету:


— Спокойной ночи.


Я промолчал. Она встала и пошла в комнату. На входе в квартиру остановилась:


— Знаешь, я понимаю... все бывает в этой жизни и чего только ни случается... Сегодняшняя ночь тому доказательство... Но ответь честно, ты любишь Жанну?


Я помолчал, посопел, подумал, и ответил честно:


— Теперь уже не знаю.


— Приятных снов, Саш...


— Приятных снов...