и член одновременно и плавно растягиваем влагалище.


Тимку и не нужно было упрашивать.


— ООууу... — послышались стоны матери.


— Да, давай дальше... — спокойно говорил доктор. — Воотт... теперь член вводи... руку в кулак сожми... да, так.


— ОООййй... УУУ... НННаааа! — стонала мать в ответ на действия сына.


— Вот, молодец... всё, член ввел. Теперь остановись, постой немного. Пускай влагалище приспособится под размер.


Кирилл молча, переместившийся с камерой к креслу поближе, снимал сверху эту сцену.


— Ой, маа... АААльчикии... боо... ООльно... мне... АААййй... — стонала мать.


— Теперь одновременно руку с членом вытаскивай аккуратно. — сказал доктор.


— Погодите! — произнес Тимка. — Я ещё не кончил...


— Ну, так кончай... — произнес доктор. — Видишь она уже вся в поту.


Тим начал энергично делать фрикции и через минуту-две кончил, задергавшись всем телом.


— ОООуууу... — заныла мать.


— Сейчас, ма... — произнес Тим, под спазмы живота, начиная потихоньку одновременно вытаскивать свою руку и член из влагалища.


— ААА! — уже закричала, а не застонала мать. — ОООййй! Мааамочкии... ААА!


В этот момент Тим полностью вышел из влагалища. А доктор сразу потянулся к уже приготовленному одноразовому шприцу и, выпустив воздух из раствора, одной рукой раскрыл влагалище, а другую со шприцем ввел внутрь и сделал укол в шейку матки.


— Окситоцин! — парировал доктор немой вопрос созерцателей. — Чтобы шейка открылась полностью. Теперь снимай!


И доктор сам расширил влагалище в стороны, давая оператору насладиться видом. Действительно, шейка раскрывалась прямо на глазах! Взору камеры предстала макушка головки плода, вся в волосиках, плавно выходящая из матки через шейку матки внутрь влагалища. Рука доктора в перчатке вошла во влагалище и оставалась там, отслеживая ситуацию.


— Правильно всё идет... — говорил он. — Даже слишком...


Мать уже просто лежала и слушала команды доктора, а Тимка вытирал пот с её лба.


— Ойй... Мммаа... Тимка! Тимкааа! Тимкааа... — послышалось из уст матери. — Тимкааа...


Тимка явственно ощутил её руку у себя на плече и поглаживающую шею.


— Тииимкааа... Вставай! Просыпайся, соня... — послышалось ему вновь. — В институт опоздаешь! Вставааай...


А дальше темнота... провал... И внезапный свет, бьющий в открытые заспанные глаза. Тимка увидел мать, склонившуюся над ним и нежно гладящую плечо и шею.


— Маа... ? — произнес Тим, уставившись на неё и оглядевшись.


— Проснулся? Соня... — улыбалась мать.


— Так это был... сон? — несвязно пробормотал сын.


— Ну, видимо, кошмар приснился, раз ты весь вспотел. — произнесла мать.


— Вставай. Завтрак уже готов. Тебе же сегодня в институт.


— Я... я помню, ма. — ответил сын, всё ещё не веря в происходящее.


Он осматривал комнату и глядел на мать и её большой беременный живот. В это время в комнату вошел отец.


— Ну, всё ещё дрыхнет? Давай, поднимайся, соня! Вас ждут великие дела!


Тимка окончательно пришел в себя и поднялся с кресла.


— Пап, а тебе сегодня на учения? — спросил он.


— Откуда знаешь? — спросил удивленно отец. — Мать рассказала?


— Нет, я... — начал было Тимка, но осекся и не досказал фразу.


Он быстро вышел из комнаты, зашел в ванную и включил воду. Умыв лицо холодной водой, и, почистив зубы, Тимка включил душ. Удивленная фраза отца «откуда знаешь», бередила засевшую мысль о какой-то невероятности происходящего. «А что, если... ?» — пронеслось у него в голове. Тимка очень осторожно открыл дверь и, буквально, на цыпочках прокрался к двери в зал. Он услышал женские стоны и учащенное дыхание матери.


— Подожди! Сейчас Тимка уже выйдет! — шептала она.


— Не выйдет! — парировал отец. — Он только зашел.


— Аааа!... Йййймммм... — кричала мать. — Аккуратнее, дорогой, а то не будет у нас Машки!


— Давай-давай, сучка! — кричал отец. — Принимай мой кол в свое раздолбанное дупло! Ты родишь мне не только Машку, но и ещё стольких, скольких я захочу! Поняла?


— ДддАААА! АААннн... ОООййй!!! — ответила мать, продолжая стонать и держась рукой за низ сотрясающегося живота.


Тимка был настолько поражен увиденным, что, буквально, чуть не упал в обморок! Он поспешил в ванную и встал под душ. Сделав душ прохладнее, он направил его на голову, охлаждая мозг от перегрева при анализе фактов. «Это не сон, верно?» — спрашивал он себя. «Но это было во сне!» — отвечал он себе же. Так прошло двадцать, или тридцать минут, когда Тим услышал стук в дверь и слова матери:


— Тима, сынок, ты скоро? А то мне тоже нужно в душ.


«Ну, конечно же, в душ! После ебли... « — очнулся Тим. «Так, лифчик на кровати родителей... « — машинально пришла в голову мысль.


Тим вышел из ванной и прошел в зал, столкнувшись на выходе с отцом. Диван был убран.


— С легким паром, сынок! — услышал он слова матери, наскоро запахивающей халат, который уже с трудом сходился на её большом животе.


— Спасибо, мама! — машинально ответил сын, смотря на неё.


Волосы матери были растрепаны, руки сжимали влажное полотенце и бутылку «Старого мельника» всю матовую от маминых соков. Мать улыбнулась, глядя на него, и быстренько прошла мимо, унося всё с собой.


— Кушать будешь? — услышал сын из кухни.


— Нет, мам! — машинально ответил Тимка, усаживаясь на диван.


— Тогда я в ванную, а потом пообедаем. Хорошо?


— Хорошо, мам!


Затем Тимка услышал закрывшуюся дверь ванной а, немного подождав, пошел в её комнату. На постели лежал её лифчик. Он был ещё тёплый. Тим внимательно осмотрел чашечки. Они были измазаны молозивом и немного влажные. Тим с ужасом и любопытством ожидал дальнейшее развитие событий...


КОНЕЦ...