Ее звали Лена. Одна из тех девушек, что даже и не подозревают о своей привлекательности. Белое легкое платье, какие-то тапки на плоской подошве и велосипед. Такой я ее увидел в первый раз. Каштановые волосы собраны в небрежный хвост. А глаза... карие, огромные, выражают всю печаль этого мира.


Она кладет велосипед на траву и бежит к реке. Перевязывает волосы повыше — чтобы не намочить. Думает, что одна. в нашей деревне это единственное место, где можно искупаться. Есть еще пруд, но он облюбован местными мальчишками. Мелко, и не жарко, что еще надо пацанам?


А до реки, до той еще надо доехать. Да еще и в такую рань, как сейчас... Я думал, я один такой.


Сижу на бревне, комаров кормлю. Хотя слишком уж я тощий, от таких не то что крали деревенские, комарихи носы отворачивают. Вот и Лена, пробежала мимо и не взглянула. Хотя, может и не заметила.


Знаю я ее. Видел несколько раз, как хахаль ее, Пашка Фонарь лапал Лену прямо на людях. А она не реагировала. Никак. Словно и не она это вовсе.


А она тем временем скидывает с себя одежду, даже трусики — видимо, чтобы не намочить, и заходит в воду.


Значит не видела меня. А вода утренняя холодная, пробирает до кости. Лена по щиколотку зашла, наклонилась, и стала себя водой обтирать. Так привыкнуть легче.


А меня уже пот прошиб. То ли от того, что на Пашкину девку глазею. То ли вид белой круглой задницы так на меня повлиял. Да и не видел я их до этого, если честно. Говорю же — дрыщ, таким не дают.


Вот и не ушел я, продолжил смотреть. Когда еще красоту такую увижу? Хотя... лучше бы мне тогда уйти. Может, и не было бы ничего.


А Ленка уже в воду заходит, вот колени вода закрыла, даже мою белую сахарную задницу уже скрыла. При мысли, что скоро ее грудь, наверно такую же белую, медленно скроет вода, меня затрясло. И хочется себе помочь, а страшно, вдруг увидит? Просто подсмотреть это одно — так и отмазаться можно, мол мимо шел, ничего не видел. А дрочка на чужую девку — это уже серьезно. Такое не прощают. Я встал и за дерево спрятался.


А она уже обратно идет. Оделась, и на велосипед. Жаль, грудки ее так и не увидел. Пока я пытался представить ее соски, ноги сами меня к дому донесли. Как, я и не понял. Смотрю, а она сама только приехала. Я то по прямой шел, а она по дороге в объезд. Недавно здесь, троп не знает.


Заходит она к себе, а я за ней. О чем я только думал тогда, не знаю. Она не видит, прислушивается. А из-за двери входной возня, слышно что-то, но что — непонятно. Она дверь открывает ключом, да так и застывает.


— О, моя пришла — доносится громкий Пашкин голос. — Заходи, только тебя ждем, — и ржет как конь, неприятно так. Даже у меня мурашки побежали.


Тут бы мне остановиться, не ходить. Развернуться и бежать домой, фантазировать. Ан нет, мне стало любопытно. Что же там за возня, на которую только Ленку и ждали?


А та, как раз дверь не закрыла. Прикрыла просто. Заглядываю я в щель, и понимаю почему. Пашка Фонарь себе в ее отсутствие Алену пригласил. Дочь нашего деревенского бухгалтера. Красивая девка, Волосы светлые, грудь сочная, задница аппетитная. Ух, сколько раз я представлял, ее на своем члене. А она все строила из себя недоступную. Вон оно, как оказалось. Сосет Пашке, аж причмокивает от удовольствия. А Ленка стоит и смотрит, ни слова не говорит.


— Ленка, это Аленка, теперь она будет жить с нами, — хохочет Пашка глядя на нее, довольный собой.


— Иди сюда, хочу трахнуть вас обеих. И живее. — Лена покорно идет к нему, и встает на колени.


— Яйца лижи, что смотришь? — рявкнул на нее Фонарь.


И тут он переводит взгляд с послушной Ленки на дверь и замечает...


— Эй ты, сюда иди! — говорит он повелительным тоном. — И дверь закрой. Пока еще кто на огонек не явился.


Теперь убегать поздно. Он и найти может. Я закрываю дверь и на трясущихся коленях подхожу к нему.


Хотелось бы мне, чтобы они тряслись от возбуждения, все таки две такие крали на коленях стоят, язычками работают.


Но нет. Колени тряслись от страха. Я знаю Пашку, если он захочет, я к этим двум третьим встану, даже пикнуть не успею.


— Смотрим значит, — ржет Фонарь.


— Да. — осторожно отвечаю я.


— Бабу уже имел?


— Нет, — мотаю головой я. На всякий случай, я решил, что буду только правду говорить.


— О, тогда все ясно. — ржет он и командует: Ленка, помоги молодцу, чтоб довольный ушел.


Ленкино лицо не выражает никаких эмоций. В глазах привычная печаль. Она встает, и подходит ко мне.


— Поживее, видишь, у человека в первый раз. Организуй ему праздничную атмосфЭру. — Хохочет Пашка и шлепает Ленку по упругой заднице.


Она натянуто улыбается и встает передо мной на колени. Трясущимися руками я расстегиваю ширинку и она достает мой член. Сразу видно, когда есть навык в рабочих руках. Или губах? Не важно. Ее губки нежно порхают по моему стволу, прямо до самого основания. Мои волшебные ощущения прерывает Пашка:


— Что ты сюда, на флейте пришла играть? Соси нормально. — он берет ее за волосы, и резкими движениями напяливает на мой член, да так, что теперь он доходит до горла.


— А ты не стой столбом, покажи ей, кто хозяин. — говорит он мне и отпускает Ленку. Я аккуратно кладу ей руку на голову. И тут мне самому хочется почувствовать себя хозяином жизни. Таким же нахальным и пробивным, как Пашка.


— Вот, молодец, — хохочет он. — наш человек. А я наяриваю его девку прямо в горло, так, чтобы мне было хорошо.


— Стоп стоп, — вдруг кричит Пашка, И дергает Ленку в свою сторону. Я даже испугаться не успел. Думаю, что после такого и умереть не жалко. А Пашка дальше командует:


— Ты сейчас в нее кончишь, а секса не испробуешь. Ленка, раком!


И ты Аленка, бери с нее пример. она у меня наученная, дело свое знает.


И правда, Ленка послушно стягивает трусики, ложится на локти, а попку свою оттопыривает, и вилять начинает, да так аппетитно, что я чуть от одного зрелища не кончил.


Перекури, — ржет надо мной Пашка и протягивает мне сигарету.


Аленка тем временем, недовольная, что ей надо за Ленкой повторять, все таки стаскивает с себя трусы и встает рядом.


— Задницей виляй, во, как Ленка. — Критикует ее Пашка.


— Я весь в нетерпении. Но передышка сделала свое дело, я уже не настолько возбужден.


— Бери, — кивает Фонарь. Я смотрю на стол, там лежат презервативы. Я протягиваю руку, и кое как натягиваю резинку. Благо, это я умею. Тренировался как то, чтобы в первый раз не выглядеть дураком.


И вот, этот момент готов свершиться. Я аккуратно пристраиваюсь к Ленке сзади и вхожу в нее. Чуть суховато, конечно, но ничего, приятно. Я поворачиваю голову — Аленка одна. Зато Пашка пристроился к Ленке спереди.


— Всегда хотел бабу на брудершафт, — ржет он, и берет Ленку за волосы.


Аленка обиженно сопит, но не возмущается. Понимает, что скоро и до нее очередь дойдет.


Пашка — кивает ей, и говорит, словно в подтверждение: — Стой краля, эту вдвоем отшпилим и я к тебе.


Я начал потихоньку двигаться.


— По заду ей дай,