Все люди боятся одного – утонуть. Это тяжёлая медленная смерть.

И правда амазонку отпустили и она, согнувшись пополам, упала на палубу. Это было еще то зрелище. Голая девица в окружении полных желания мужиков. Смеясь всё таже пара матросов поставила амазонку на колени. Я подумал, что вот сейчас её и пустят по кругу, но нет. За бортом набрали полное ведро воды и поставили его перед рабыней.
- Хочешь горлышко промочить? – старший по возрасту матрос явно играл на публику.

Намотав кудри на руку девушку лицом окунули в ведро и держали так пару минут, пока она не начала извиваться и конвульсивно дергаться. Отпустили, дали отдышаться. И опять, потом опять, и опять... Не менее получаса продолжалась эта экзикуция.

Капитан наблюдал за всем стоя рядом. Иногда давал советы и отпускал шутки. Он явно был доволен.
- Эти амазонки и вправду дочери Геракла. Они сильны и злы, как стая волков, но мы научились делать их покладистыми, как престарелые мерины.

Я только кивал, не отрывно глядя на процесс боясь пропустить что-то важное.

Девица обессилила окончательно, плечи поникли, когда её опять повалили на палубу, она радовалась только тому, что дышит.

Матросы обступили её и разрезали путы на руках и ногах. Трое прижали красотку к палубе. Один держал руки. Двое развели ей ноги. Тут на минуту силы вернулись к девушке, она попыталась вырваться, но плюхнувшийся на неё толстяк пресёк все попытки. Кольцо матросов сомкнулось плотнее. Мальчишки юнги носились вокруг в надежде рассмотреть хоть что-нибудь внутри круга. Мне ничего не было видно, только громкие стоны доносились до моих ушей. Рассмотреть что-то получалось, когда матросы меняли друг друга. Вот здоровый как вепрь грек раскачивается на ней, как шлюпка на волнах. , потом похожий на воробья матрос нервно дёргает задом, потом еще и еще. Они сменялись, а амазонка всё тише и тише вела себя. Жизнь словно уходила из неё. В конце-концов мне пришлось вмешаться.

Растолкав собравшихся я склонился над раздавленной степнячкой. Ноги её были широко расставлены и она не делала уже никаких попыток защититься. Просто смотрела на меня глубокими черными глазами. Я наклонился чтобы послушать бьется ли сердце и почувствовал жар исходящий от её тела, запах, от которого моя мужская плоть моментально окрепла. Оглянувшись, увидел, как моряки молча смотрят на меня, ожидая что же я сделаю дальше. Не стесняясь я скинул свой хитон, оставшись только в сандалиях и лег на рабыню. Лоно её было молодо и упруго. Десять мужиков оставили здесь свой след, сперма вытекала из влагалища, смазки почти не было, и мой член заскользил по слизи вытекшей из предшественников. До чего горяча была эта самка, тепло окутывало меня внизу живота и поднималось вверх, к голове, где и так осталось мало места для разумных мыслей.

Природа брала своё без остатка. Степнячка молчала. Она лежала не двигаясь, только груди ходили ходуном от каждого моего движения. Я начал рвать её резкими рывками, надеясь так выдавить хоть малейший звук. Я кончил, но большого удовольствия не испытал. Насилие не в моем вкусе, хотя какое-то облегчение пришло. Я встал и отошел в сторону. Моряки вернулись к своему делу. Прошло еще около часа, когда они оставили амазонку в покое, перешучиваясь вернулись к совей рутине. Ни кто не позаботился убрать девушку в трюм. Я подошел и внимательно осмотрел её тело. Никаких серьёзных повреждений не было. Синяки и ссадины. Дышала она ровно, а взгляд был отрешенный. Только из уголков глаз катились крупные слёзы, до которых никому не было дела.

Позже я дал ей отвар трав составленный лучшим лекарем Афин, чтобы она не забеременела, и смазывал ссадины мазью этого же доктора. »

Вадик откинулся в крутящемся кресле и посмотрел на свою спутницу. Та находилась в легком ступоре.
- Это всё? – спросила девушка
- Ну ты же видишь, что всё. Дальше выводы профессора. Это же отрывок текста, а полный документ.
- Да-да... какая дикость, что там написано... как ты думаешь, что сталось с теми рабами?
- Ну не знаю – Вадим пожал плечами. – Мужчин точно отправили на тяжелые работы. А женщин могли продать в дома богатеям, или в портовые бордели.
- А они тогда уже были? – Оля очень удивилась такому факту истории.
- Да, проституция древнейшая профессия.
- Жаль их. Но, Вадим, я не знаю, как тебя попросить...
- Проси как обычно, повелевающим тоном... – Вадик улыбнулся.
- Тогда ты бы мог сделать со мной тоже, что они сделали с той амазонкой?

Если бы парень ел он бы поперхнулся точно.
- Ну в принципе...

Да в принципе он отказать не мог девушке, которая воркует, как голубка.