читателей своего рассказа. Меня насиловали и даже били, и об удовольствие не могло быть и речи. Я лишь ощутила нечто странное где-то в глубинах своей психологии. Нечто странное, что заставляет женщину по своему желанию участвовать в групповом сексе, заниматься проституцией ради удовольствия или фантазировать на тему изнасилования печатая эротический рассказ пятничной ночью, когда её муж и сын сладко спят. Возможно, это желание быть слабой рядом с властным самцом, быть игрушкой в руках сильного мужчины, склонность к садомазохизму или всё перечисленное вместе. Не знаю, но любой мужчина готов выписать звание шлюхи любой женщине даже за наличие подобных фантазий. Обидно осознавать себя шлюхой, но пуританкой не назвать даже такую пуританскую женщину, как я. Но всё же я отвлеклась. Просто я поймала себя на этой мысли, и мне стало страшно. Ведь я не получала физическое удовольствие от пощёчин, боли, красных, жгучих отметин на местах будущих синяков, лежа с вывернутыми за спину руками. Но психологически я чувствовала, некое мерзкое, стыдное блаженство и на секунду мне захотелось вырвать, так сильно я оказалась себе противна. Противна той матери и жене, которой была в повседневной жизни.

Это захлёстывало меня, лишало возможности анализировать происходящее. Адреналин, страх и содомский грех от которого ты внезапно начинаешь получать эмоциональное удовольствие.

Ахмед и его прихвостень, стояли за спиной у парня, который насиловал меня первым и кажется, просто ждали своей очереди, подрачивая члены. Спустя какое-то время пришёл черёд следующего, и меня придавил к матам новый бородач. Я чувствовала каждое его движение, прикосновение, каждый сантиметр плоти который втискивался в меня, я кусала губы и шмыгала носом, стараясь не закричать, чтобы не получить новую порцию пощёчин. Его член был толще и неудобнее, но никто не заботился о моём удобстве. Они просто пользовали меня, как похищенную студентку на улице Правды, пользовали солнцевские бандиты в чешской сауне в 97-ом, но я лучше отброшу в сторону болезненные воспоминания.

Наконец этот боров схватил меня за талию и дёрнул вверх, поставив на колени. Я упёрлась локтями в маты и почувствовала, как два его пальца прикоснулись к моему анусу, будто разведывая территорию. Я истерично задёргалась: «Прошу не надо!» — взмолилась я, но вместо ответа получила ещё одну пощёчину со спины.

Я никогда не была знатоком анального секса. После родов какое-то время классический вагинальный секс не приносил былого наслаждения, и мы с мужем экспериментировали с моей попкой. Но я быстро завернула попытки Игоря постоянно подбираться ко мне с тыла. Мне нравилось это лишь, как лёгкое разнообразие и грязное исключения из правил. Сейчас для меня это удивительно, но в молодости я действительно считала анальный секс чем-то грязным.

Сейчас же, от одной мысли, что один из этих тестастероновых мутантов трахнет меня в попу, я буквально пугалась до смерти. Я была не растянута и даже не представляла, как это может оказаться больно, не говоря уже об унизительности самого процесса.

Бородач облизнул указательный палец и приставил к сфинктеру. В этот момент в дверь зала постучали. На мгновения я подумала, что это Саша пришёл искать меня. «Кто?» — выкрикнул Ахмед и из-за двери раздался мальчишечий голос: «Это Расул». Дверная ручка повернулась и из освещённого коридора, появился молодой юноша, который ударил моего сына.

Увидев полуголую взрослую женщину, стоящую раком на спортивных матах и троих бородатых кавказцев с расчехлёнными членами, мальчишка замер. Мне показалось, даже его челюсть слегка отвисла. Он чуть прищурился, чтобы сфокусировать зрения и убедиться в том, что увиденное, правда.

Ахмед подошёл ко мне и размашисто хлопнул по левой ягодице так, что на ней остался красный отпечаток ладони, а после подозвал Расула пригласительным жестом.

«Нравится?» — улыбнулся Ахмед, в ответ мальчишка кивнул, но в глазах у него по-прежнему читалось опасение. Дагестанец снова подозвал его: «Хочешь трахнуть мать того парня, что оскорбил нашу семью?»

Мальчишка всмотрелся в мои округлые ягодицы и кивнул. «Нашу семью?» — пролетела мысль в моей голове, повторяя слова насильника. Ахмед его отец?

«Подойди ближе» — скомандовал дагестанец. Он взял меня за волосы и развернул лицом к Расулу. Я оказалась на коленях у ног этого юного мерзавца. Паренёк улыбнулся глядя на моё покрасневшее, залитое слезами лицо и спустил спортивные брюки вниз по бёдрам. Он достал свой полу вставший, тёмный член и провёл головкой по моим губам.

«Отсоси ему» — сказал Ахмед.

Я отрицательно покачала головой: «Не буду!»

«Отсоси и будем считать, что ты прощена» — ответил Ахмед и положил руку Расула на мой затылок. «Не стесняйся сын, она в твоём распоряжении».

Мальчишка стал проталкивать член мне в рот, сжимая волосы в кулаке. Я дёрнула головой и выдавила из себя: «Хватит, я сама».

Ахмед одобрительно улыбнулся и взглядом показал Расулу, чтобы он убрал руки от моего затылка. Я глубоко вздохнула, закрыла глаза и обхватила губами его член. Он был не очень большим, и я медленно взяла его до основания, уткнувшись носом в курчавый лобок.

«Если сука не будет стараться, ударь её» — сказал Ахмед сыну. Услышав это, я старательно задвигала головой, опасаясь наказания. Я не могу сказать, что очень хорошо делаю минет. Не знаю, ведь за долгие годы я делала его только своему мужу, и он всегда принимал это как должное, хотя и говорил, что ему нравилось. Я пыталась сделать минет хорошо, ведь совсем не хотела, чтобы моё лицо окончательно распухло от хлопков этих извергов. Отсасывая я делала вакуум, вылизывала уздечку и делала все эти маленькие приёмы, которые смогла освоить за шестнадцать лет брака. Мне казалось, что мальчишка был доволен, но внутри у меня всё тряслось. Я отсасывала главному недругу своего сына. Что-то более дикое я просто не могла вообразить.

Вдруг мне в глаза ударил белый свет. Один из дагестанцев включил подсветку на телефоне, и я с ужасом поняла, что он снимает меня на видео. Я закрыла глаза и инстинктивно попыталась отвернуться, но продолжала двигать головой, принимая в губы член этого паренька. «Ты знаешь номер этого Сашки?» — засмеялся один из мужчин: «Давай отправим ему. Пусть посмотрит, что его мамка делает Расулу»

Я выпустила ствол из губ и отстранилась. «Не надо, прошу!» — жалобно завертела я головой. Дагестанец улыбнулся и поднёс камеру ближе к моему лицу. Внезапно Расул снова взял меня за волосы, насадил на член. Горячая плоть снова несколько раз погрузилась в мои губы, и мальчишка стал кончать. Скупо выдыхая воздух из груди, он наполнял мой рот липким семенем, а я хлопала глазами с потёкшей реками тушью и смотрела то на Расула, то на его отца.

Первый глоток дался мне не легко, я поборола позыв выплюнуть сперму и наморщившись, робко сглотнула. Солоноватая жидкость с горчинкой была почти такой же, как и у моего мужа. Расул сжал пальцами мои ноздри, и я снова сделала глоток. Других вариантов у меня не было. Я испила этого мальчишку до дна. И наконец,