занимаясь второй грудью. — И позу другую надо. Я тебе завтра покажу.

Ирка вздохнула, но ничего не сказала. А я понял, что на завтра у нас снова намечается интересное времяпрепровождение.

Домой мы добрались как раз к моменту, когда родители собрались спать. Я долго ворочался, ожидая когда они займутся тем же чем и вчера, попутно вспоминая свои ощущения от Иркиного минета. Ритка тоже ворочалась. Все-таки то, что произошло сегодня, сильно выбивалось из повседневности. Родители обманули мои ожидания. Они просто заснули. Когда батя стал тихонько похрапывать, я понял что ждать больше нечего.

— Федь... — едва слышно шепнула Ритка. — Ты спишь?

— Неа...

— Тоже ждал, когда они как вчера?

— Да... — признался я.

Ритка замолкла.

— Федь, а все-таки как вы сегодня с Иркой-то, а? До сих пор поверить не могу...

— Тихо ты! — испугался я. — Услышат...

— Да спят они.

— А проснуться если? Я вчера тоже сначала спал.

Вновь возникла пауза.

— Федь, а давай на улицу выйдем? Я тебя кое о чем спросить хочу.

— Пошли. — согласился я — Только не разбуди их.

Неслышными тенями мы прокрались мимо родительской кровати. Самым сложным было открыть и закрыть дверь, так, чтобы не скрипнуло и не стукнуло.

— Федь, а что ты чувствовал? — задала первый вопрос Ритка, едва мы оказались на улице и зашли за угол нашего сарая. Тут было еще темнее от обступивших нас деревьев.

— Ну как я тебе объясню?

— Это лучше, чем когда ты сам себя?

— Да вообще не сравнить! А с чего ты взяла, что я сам себя? — спохватился я.

— Да ладно тебе, Федь, что я, не знаю? Вы все это делаете. Федь, а Ирке, наверное, и самой понравилось, да?

— Ну откуда мне знать?

— Понравилось, я ее глаза видела...

— Рит, если тебе так интересно, сама бы попробовала.

— Федь, я бы попробовала... Федь, а ты смеяться не будешь?

— Нет.

— Я не умею.

— И чего здесь смешного?

— Ну как, скажут вот девка до стольки лет дожила, а не научилась... Тем более у Ирки вон как здорово получается.

— Так ты ж все равно сразу сказала, что никогда минет не делала.

— Ну сказать — это совсем не то. Мало ли что женщина говорит.

— Понятно. Только зря ты переживаешь — ничего в этом сложного нет. Берешь в рот и сосешь. Ну еще губами и языком можно. Как Ирка.
— Все равно страшно. Федь, а давай я на тебе попробую, а ты скажешь правильно или нет?

— Давай. — согласился я после секундного раздумья.

Риткины ручки стянули с меня трусы. Она присела перед качающимся членом, обхватив ствол двумя пальцами:

— Какой он у тебя...

Губы коснулись головки. Сначала Ритка просто целовала ее со всех сторон, заставив член выпрямиться и раздуться. Потом при каждом поцелуе понемногу начала всасывать головку. В конце концов она запихнула ее в рот целиком и замерла, ощупывая языком изнутри. Я чуть не кончил. Потом выпустила:

— Большой... Еле влезает. Федь, я сейчас глубже попробую, только ты не толкай, я сама.

— Ага.

Ритка снова наделась ртом на член и попыталась заглотить его поглубже. Я не удержался и чуть-чуть подтолкнул ее голову. Ритка замерла, подняв на меня ставшие круглыми глаза.

— Все нормально, Рит, теперь соси...

Ритка старалась как могла. И губами, и языком. Я держал ее голову и неторопливо двигал членом во рту, иногда подсказывая:

— Сильнее сожми... ага... Рит, про язык не забывай! Зубы! Осторожнее...

Минут через пять она вполне освоилась с половым органом в губах. Я осторожно — первый раз все-таки — трахал ее в рот, Ритка причмокивала и даже успевала перебирать пальцами мошонку.

— Рит... а кончать мне куда? — выдернул я член ближе к концу. — На грудь или в рот можно?

— Уфф... — выдохнула Ритка освободившимся ртом. — Не знаю. На грудь не надо — отмывать негде. А в рот — почему Ирка не захотела? Что тут страшного?

— Не знаю... Может вкус не нравится...

— Ладно. — решилась Ритка — Давай в рот. Хоть узнаю как оно на вкус.

Член снова оказался между губ, немедленно сомкнувшихся вокруг ствола. Я принялся трахать Риткин рот, про себя отмечая, что с ней ничуть не хуже чем с Иркой. А иногда, когда я осознавал, что член находится во рту собственной сестры, захлестывающее меня возбуждение едва не разрывало половой орган. Напоследок я загнал головку Ритке куда-то за щеку и с облегчением излился туда. Она сделала несколько судорожных глотательных движений. Я вытащил член. Ритка еще несколько раз сглотнула:

— Я и не думала, что из тебя выльется столько... — пробормотала она, вытирая губы. — Ну как, Федь, у меня получилось?

— А полный рот тебе ни о чем не говорит?

— Это-то понятно... А в сравнении с Иркой?

— Рит, ты даже лучше!

— Ох, Федь... — она села на землю, привалившись спиной к стенке. — А ведь и правда... я тоже... все трусы мокрые. Попробуй...

Она бесстыдно задрала ночнушку и приложила мою руку себе между ног. Под мокрыми трусиками прощупывались выделяющиеся губки.

— Я так не засну... Федь, постой немножечко, посмотри чтобы никто не появился. Только отвернись...

Я успел заметить, как она сунула ладошку в трусики. Потом честно смотрел в другую сторону, слушая за спиной ее сбивчивое дыхание, учащающееся с каждым мгновением и закончившееся долгим расслабленным выдохом. Я повернулся. Ритка сидела, закатив глаза. Рука в трусиках между расставленных ног подрагивала. Я помог ей подняться.

— Рит... А ты завтра тоже у пацанов сосать будешь?

— Нет наверное... Я их все-таки плохо еще знаю.

— А у меня?

Она обернулась, обняла и поцеловала в губы. По настоящему, с языком, долго. Я ощутил непонятный привкус, через секунду сообразив, что это моя собственная сперма.

— Федь, ну что ты спрашиваешь? — наконец отпустила она меня — Конечно буду.

Она приоткрыла дверь и разговоры пришлось прекратить. Теперь главное — попасть в кровать никого не разбудив.

Утром на пляже я начал ловить себя на мысли, что этот самый пляж уже успел надоесть. Все время одно и то же — то лежи, то бултыхайся. Немного скрашивало это однообразие мельтешение мамы и тети Люды в купальниках, но после вчерашнего и это не особенно впечатляло. Разве что навело меня на размышления о том, что на взрослых женщин почему-то смотреть намного интереснее, чем на тех же Ритку с Иркой. Даже при том что они для меня сделали. Ну какие-то не сильно сексуальные у них формы. И двигаются как-то не так. Может потом, когда дорастут, научатся... будут у Ритки сиськи как у мамы, а у Ирки задница как у тети Люды. Хотя можно и поменьше.

— Федь... — отвлек меня от размышлений Мишка, когда все ушли купаться и оставили нас вдвоем. — А ваши предки здесь трахаются?

— Где здесь? На пляже что ли?

— Не, вообще. В смысле не дома, а здесь, на отдыхе.

— Ну да. А что такого?

— Да я что-то не пойму про своих... Мы ж вроде все время вместе, и днем, и ночью... А я за ними ничего такого не замечаю. Твои-то когда успевают?

— Да они один раз всего, ночью, когда думали что мы спим. И то в прихожую вышли.

— А вы не спали?

— Неа.

— И как, слышно было?

— Еще как слышно.

— Не, мои