Паша приехал на каникулы на юг, чтобы подработать. Его дядька содержал небольшой участок с уединенным домом с виноградником, бахчой и несколькими парниками, вот за всем этим хозяйством и присматривал питерский студент на отдыхе, пока родственник разъезжал по заграницам. Работа была несложной — полить, прополоть, удобрить, что-то подвязать. В сочетании с солнцем, морем и халявным Wi-Fi это был почти рай. «Почти» — потому что не хватало женского общества.

В тот день Паша остановил старенький грузовичок в тени, чтобы искупаться. Как раз здесь дорога шла совсем рядом с диким пляжем. Песок, отсутствие народа в будний день, теплое море... Парень предвкушал отличное купание. Хорошо бы никого не было у моря, тогда можно было бы искупаться и голышом, как он делал почти всю предыдущую неделю, кроме уик-энда, когда на пляже появлялись компании из близлежащего городка.

Увы, когда потенциальный нудист выбрался из зарослей, примыкавшей к песчаной полоске, как раз между ним и морем нашлось расстеленное полотенце, на котором лежала девушка... Вот тут-то Паша и застыл как вкопанный: девушка была абсолютно голой. Стройное коричневое тело лоснилось от масла для загара, что придавало ему еще большую сексуальность, хотя этого, по большому счету, и не требовалось — девушка была стройной, с аккуратной упругой грудью, задорно торчащей крупными сосками в зенит, выпуклым голеньким лобком... Длинные ноги с маленькими красивыми ступнями, плоский живот, изящные кисти рук... Темные очки закрывали пол-лица, но и прямой точеный носик, и пухлые губки придавали завершенность сексуальному облику очаровательной нудистки, опередившей его в желании искупаться и позагорать голышом. Вид немедленно вызвал неконтролируемую реакцию в паху, шорты мгновенно стали тесными, дыхание перехватило, а ноги едва сами не понесли парня к сладкой цели. Но... Но он был не так воспитан. Смущение и неудобство от того, что ему придется находиться на одном участке пляжа с голой девушкой, очевидно не расположенной к нарушению одиночества, едва не заставили его вернуться к машине. Паша уже наметил пути к отступлению — чуть в стороне имелся незамеченный ранее проход в зарослях и, возможно, если им воспользоваться, не надо будет ломиться к грузовичку напрямую. Но тут он осознал, что была какая-то неправильность в девушке. Чтобы подтвердить свои сомнения, парень обернулся.

Так и есть! Как же он сразу не обратил внимания? На лодыжках, запястьях и чуть выше локтей имелись широкие грубые браслеты, впивающиеся в кожу с крупными карабинами. Такой же ошейник охватывал нежное горлышко. И это было не все! Чуть в стороне стояла на треноге маленькая камера, а рядом с полотенцем была воткнута в песок табличка, расположенная явно так, чтобы любой пришедший со стороны города мог прочитать крупные буквы на прикрепленном листе формата А4. Табличка находилась под острым углом, но парень сумел прочитать:

Я — рабыня Хозяина

Хозяин наказал меня

Теперь я обязана выполнить

любые Ваши желания

У меня нет имени

Я — вещь

Паша нервно сглотнул, еще не веря своим глазам. Он слышал о подобных вещах, но никогда не думал, что сам столкнется с проявлениями подобных отношений. Сначала его обуяла дикая зависть. «Вот ебет же кто-то таких девчонок! — подумал парень. — Когда, где и куда захочет... А они не то что не могут воспротивиться, а будут только покорны и ласковы!». Но потом пришла отчетливая и ясная мысль: «Это ведь мои любые желания она будет выполнять!!!», и он подошел поближе, загородив солнце:

— Привет! И за что ты наказана?

Девушка открыла глаза, хорошо видимые за не слишком затемненными стеклами. Презрительно изогнув губки, она ответила:

— Кончила без приказа.

Паша едва не забыл, как дышать: «Она настолько покорна, что даже кончать может только по приказу!».

— И ты выполнишь любые мои желания?

— В этом и состоит мое наказание, — в ее глазах, не смотря на очки, можно было увидеть смесь противоречивых чувств. Словно ей страшно не хотелось «выполнять любые желания» незнакомого парня, а она прекрасно понимала, что они состоят в том, чтобы ее трахнуть, а с другой стороны она должна покорно принять это наказание, которое вернет ей расположение Хозяина. И последнее ее, похоже, обрадовало.

— Разведи ноги, — на пробу попросил парень.

Девчонка, приподнявшись на локте, отчего ее грудь призывно вздрогнула, выудила из сумочки крохотный пультик и, направив его в сторону камеры, нажала красную кнопочку. А потом снова улеглась и широко развела ноги. Парень снова задохнулся: аккуратные нижние губки, чуть разошедшиеся, словно в призыве, были пробиты в двух местах золотыми колечками, к которым были прикреплены длинные цепочки, змейкой струящиеся на полотенце.

Паша быстро разделся, не смущаясь своей эрекции даже с учетом того, что его с девчонкой сейчас снимает камера. По правде говоря, он в этот момент вообще забыл о ней, так близко была цель, аппетитно приковывающая взгляд сладкими складками.

— У тебя будет незабываемая ночь, — сказал парень, указывая на свое восставшее достоинство, а когда услышал презрительное хмыкание, подумал с содроганием: «Черт, что я несу? Белый день на дворе!». Но остановить его уже не могло даже смущение, от которого в другой ситуации он поджал бы пальцы ног.

Паша бухнулся на колени между раздвинутых ног и жадно набросился на беззащитные губки ртом. Впрочем, ни одно из действий — ни просовывание языка глубоко внутрь щелки, ни посасывание бархатистых губок, не произвело на девушку ни малейшего впечатления. Лишь один раз она, когда парень случайно потянул зубами цепочку, вздрогнула и глубоко вздохнула на грани тихого стона.

Тогда Паша навис над покорно распростертым телом и ввел член во влагалище. Девчонка чуть вздохнула, но продолжала оставаться безучастной, словно в ней был не крупный член умелого, горячего и симпатичного мужчины, к кругу которых Паша себя причислял, а вагинальное зеркало, введенное гинекологом на плановом приеме. Процедура не слишком приятная, но обыденная и не несущая никаких особенных эмоций, кроме одной — скорей бы это кончилось.

«Ах, так? Я все равно найду, как тебя расшевелить!» — подумал парень, склонившись и посасывая то один мягкий сосок, то другой. Нежно, но страстно, так же, как и продолжал входить в туго охватывающее его член влагалище. То, с какой покорностью отдавалась незнакомка, как она терпеливо и старательно раздвигала перед ним бедра, заводило страшно, но девчонка не отвечала ни на одно ухищрение — ни на ласки сосков, ни на нежное сжимание упругих ягодиц в уверенных пальцах, ни даже на поглаживания губок, растянутых на его мерно ходящем поршне — когда его голова ткнулась лбом в полотенце, и руки освободились для конструктивных действий.

Не помогало ничего, девушка по-прежнему безмятежно лежала под ним, закинув руки за голову и глядя в небо поверх его головы. Ее грудки волнующе подрагивали, когда в нее загонялся член на всю глубину, маленькие ступни елозили по мужским бедрам, но даже от резиновой куклы можно было ожидать больше эмоций. Но тут