девственность, вульгарность и похоть одновременно.
-Довольно! - крикнул ошалевший Пётр Исаевич и мощно схватив правой рукой за воротник медицинского халата Ингу Петровну, отбросил её к столу на котором она до этого что-то писала.
-Ау-у-у-у- вырвалось у Инги Петровны и она начала изображать, не менее волнующее Петра, девственное удивление и рассеянную строгость вперемешку с непониманием. Очки только добавляли эротичности её медсестринскому наряду. Она немного зашаталась на каблуках от толчка Петра и её бедра и ноги, выдали всю прелесть своих движений...
-Я здесь не за этим!- по волевому сказал Пётр Исаевич, поправляя штаны, а затем и рубаху казенного имущества.
-Так зачем же вы здесь?!- неожиданно жарко сказала Инга Петровна, опираясь руками за стол и задирая голову к верху, от чего её голос немного напоминал стон. Она широко расставила ноги, изгибая их в коленях, встав на носки своих туфелек села на стол, упираясь руками за столешницу.
-У меня задание особой важности- серьезно произнес Пётр Исаевич.
-По какому вопросу?- с напускным интересом, подавляя свое волнительное громкое дыхание, спросила старшая медсестра.
-Я должен встретиться с человеком по имени Яков Брамкин- весомо продолжал Пётр.
-Ха-ха-ха!-безумно рассмеялась Инга Петровна и уже игриво смеясь, сказала:
-Будет вам Брамкин!
-Как скоро?- железно поинтересовался Пётр
-Как только выйдет из одиночной палаты...-теряя интерес, сказала почти спокойно Инга Петровна.
-Тогда я подожду.- предложил Пётр.
-Ждите!-надменно и ласково произнесла старшая медсестра и вдруг сзади открылась дверь и Петра Исаевича схватили две пары крепких рук и надававши ему тумаков, связали его и вкололи что-то, от чего разум Петра размяк и после синей вспышки провалился в темноту. Это были санитары, вызванные старшей медсестрой по внутренней связи, нажатием кнопки.

Пётр Исаевич очнулся от неудобства, оказалось что все его тело затекло и было недвижимо. Причиной тому служили какие-то ремни которые сковали его ноги, руки и даже грудь. Еще мгновение и дневной свет исходивший из зарешеченных окон проник под слипшиеся от глубокого сна веки Петра Исаевича и он увидел что находится в небольшой закрытой комнате и привязан к железной кровати. Все стены комнаты были мелко исписаны какими-то формулами, чертежами, графиками. В комнате стояла вторая подобная кровать с постельным бельем и распластавшимися на ней смирительными ремнями, на кровати никого не было, но Пётр чувствовал что в комнате кроме него находится кто-то еще, потому что из-за головы раздавалось непонятное равномерное тихое мычание. Пётр извернул свою голову насколько мог налево-вверх и увидел худого жилистого, смуглого и престарелого человека. Человек сидел в позе лотоса в одних трусах и медитировал. Его большую лысоватую голову окаймляли седые волосы, седая борода была аккуратно подстрижена. Поймав на себе взгляд Петра, старик открыл ярко-синие большие глаза и вдумчиво заговорил:
- Я полагаю, что вам крайне неудобно лежать в этих ремнях, я бы их развязал, поверьте... Но если я это сделаю, а вы не успеете их снова одеть на себя к приходу санитаров или врачей, нас обоих накажут...
- Не хотелось бы- мрачно протянул Пётр и понял вдруг что его челюсти и язык плохо слушаются, вместо слов получилось малопонятное мычание и только слюна вылетела из парализованного рта. Пётр Исаевич дал волю чувствам и скупая слеза потекла по его лицу.
- Я вас прекрасно понял, не продолжайте- сказал с живым и трепетным участием старик и встав на руки, а затем сделав плавный "мостик", вылез из своей позы лотоса и подошел к кровати Петра. Грубые, крепкие ремни, опоясавшие тело Петра Исаевича до натуги, повинуясь легким и сильным движениям рук старика стали развязываться и становиться мягче. Пётр с блаженством заметил как его затекшее тело немного расслабляется от напряжения и скованности, очаги боли стали угасать.
-Позвольте мне представиться, моё имя: Яков, фамилия: Брамкин.
-Ммм!-промычал Пётр и слезы щенячей радости выступили на его лице, он даже не мог нормально открыть рот.
-Я разделяю ваш страх... Я понимаю, это не вежливо таким образом знакомиться, но когда действие медикаментов ослабнет, уверяю вас, к вам вернется способность говорить и нормально двигаться- произнес добрый старик.