Именно в момент моих пьяных и откровенных возгласов за спиной появилась Лена. Она вошла в незапертую дверь, которую мы не закрыли, встречая Маринку. Вот так то.
- Что здесь случилось? - слышу ее удивленный голосок. Лена как завороженная уставилась на полуобнаженную Марину на лестнице. И она, Лена, меня слышала. Все бы ахнули, если бы не были бухие. А так, восприняли появление невесты на мальчишнике как должное. Леночке никогда не приходилось видеть подобную картину. Но она знала, как в такой ситуации поступить. Будто готовилась к ней всю жизнь. Все четко, по правилам. Вскрикнула, подскочила ко мне и влепила пощечину. Что ж, в моем состоянии такое даже на пользу.
- Гад! - выкрикивает она. Расплакалась, отмахиваясь от сбивчивых оправданий пацанов. Я же ничего не могу ей объяснить. Все происходит как в быстрых кадрах кино. Леночка удаляется. Марина, я и остальные лишь провожают ее взглядом. Откуда она взялась? Ах да, я же сам сказал где я час назад. Вот она и примчалась. Зачем я звонил? Мне было плохо, я хотел тепла, поддержки, идиот. Все плывет вокруг, как в тумане. Выпиваю полный до края бокал виски, поданный Димоном «от стресса». Голова покидает меня окончательно. Марина, уже одетая, командует Серегой, который погружает меня в такси. Домой. Спать. Мальчишник окончен.

. Наутро я пришел в себя в своей квартире. Голова, ушедшая вчера, вернулась обратно с огромным треском внутри. События злосчастной ночи быстро выстроились в прошедшем порядке, со своим отвратительным финалом. Лена... Я не хотел.

Извиняться перед Леной оказалось бесполезным. Родители оставили нас одних в ее комнате, предпочитая не вмешиваться, а она уже не плакала, холодно объясняя мне, что между нами все кончено. Свадьбы не будет, а со своими немногочисленными гостями она, Лена, разберется сама. Жесткость и безапелляционность ее решения сорвать свадьбу поразило меня. Убило окончательно. Я долго пытался ей все объяснить, но чем дольше объяснял, тем больше выходил из себя. Ну почему она не может простить мне мою ошибку? А как бы мы жили, если бы поженились? Разве близкие люди не должны прощать? В конце концов, я попросту сорвался, и она выставила меня за двери. Мне оставалось убираться по ступенькам лестницы, но я предпочел бы свалиться головой вниз.

Объяснение с папой было еще хуже. Он был в курсе нашего ночного приключения, что для прокурора города и отца такого раздолбая как я вовсе не странно.
- Я говорил тебе, что это - семья с правилами. У тебя не хватило мозгов в это поверить, - сурово и расстроено произнес он, глядя куда-то в окно.

Но я же не знал, что все так обернется. Я был не в себе. Папа, и ты меня не понимаешь...

Но папа меня понимал. Или принимал. Таким, каким я есть. Все-таки я его сын.
- Сиди дома, я все улажу, - сказал, наконец, он. Одел свой прокурорский костюм и мигом ушел.

Время, пока его не было, тянулось мучительно медленно. Я понял, что отец поехал к Лене и ее семье. Решается все. Если папа их не уговорит, то все разрушено окончательно.

Он появился спустя два часа, и по его выражению лица я определил, что ничего не получилось. Сказать, что папа был расстроен, не сказать ничего. Он молча вошел, выпил две рюмки коньяку и позволил сорваться в свою очередь себе.
- Скотина! Сосунок! - заорал он на меня. - Завтра свадьба единственного сына, на которой у нас нет невесты! Придут серьезные авторитетные люди. Отменять ее уже нет времени. В какое дерьмо ты меня окунул...

И в таком духе. Я расплакаться готов, осознавая, как подвожу собственного отца. Папа, я хочу все исправить! Я готов на все, но не знаю, что делать. Кажусь себе маленьким в своей растерянности, а отец словно постарел на десять лет. На кону его репутация в городе - самое важное, что у него есть. Он, наконец, перестал меня отчитывать и подавленным взглядом уставился в окно. Так он делал, когда ему было действительно плохо.

Когда в голову уже забирались мысли о суициде, раздался звонок в дверь. Папа буквально полетел к двери. Дверь открывается и на пороге стоит она.

Марина? Ловлю себя на мысли, что рад, по-настоящему рад ее видеть.
- Александр Григорьевич, - произносит она с порога. - Владик не виноват. Можно мне вам все объяснить?...

Папа выталкивает меня в соседнюю комнату и остается наедине с Маринкой. Я считаю минуты их разговора с замершим сердцем. Что она там пытается объяснить отцу? Наконец, слышу, как дверь хлопнула. Маринка ушла. В комнате появился отец. Он был задумчив.
- Это с ней ты там... помальчишничал? - уже спокойно спросил он. В ответ мое кивание. Папа задумался еще больше, налил две рюмки коньяку. Одну взял себе, другую протянул мне. Его взгляд изменился, ожил, казалось, даже немного успокоился.
- Пей, - и залпом выпил свою.

Я залил в себя коньяк, ожидая, что будет дальше. Папа ценил время, особенно сейчас. Потому выпалил сходу.
- А теперь слушай меня внимательно, дорогой сынок. У тебя вечер и целая ночь, чтобы уговорить эту рыженькую выйти за тебя замуж. Завтра будет свадьба, и невестой вместо той профессорской крали будет она. Краснеть и бледнеть перед весомыми людьми я не собираюсь. Эта девчонка, похоже, в тебе, дураке, души не чает. Так что шансы у тебя есть.

Что? Поменять невесту? На мои аргументы папа лишь рассмеялся, весело заметив.
- Мальчишка! Я прокуроров районов менял, а тут - какая-то невеста. - И уже крикнул. - А ну, марш за ней!

... Я вылетел из квартиры вслед за Маринкой. Дома ее не оказалось. Куда же она могла деться? Выстрел интуиции или, попросту говоря, чуйка погнала меня в одно место.

Она стояла на обрыве и смотрела себе под ноги, когда я подбежал сзади. Марина обернулась, и я увидел ее блестящее в темноте расплакавшееся лицо. Веснушки, мокрые от слез, меня сейчас совершенно не бесили.
- Снова хочешь меня спасти? - насмешливо и с горечью в голосе спросила она.

Себя я хочу спасти, Мариночка.

И тебя тоже, вдруг понимаю я. Нас. От глупых и бессмысленных поступков. Именно таким была бы женитьба на Лене. Хорошей девчонке, но абсолютно чужой, не моей. Эта мысль волной пронеслась у меня в голове.

И этой мысли я верю.
- Марина... Выходи за меня замуж. Пожалуйста.

... В полдень следующего дня я лицезрел свою невесту во всей красе. Марина вышла в великолепном белом платье (мой папа ночью постарался), на лице был глубокий макияж, абсолютно закрывающий конопатки, а рыжие волосы были уложены в великолепную свадебную прическу. Я готов был рот раскрыть. Такой красивой я Марину не мог даже представить.

После росписи свадебный стол и первые крики гостей. Наш первый семейный поцелуй взасос. Он совершенно не горький вопреки крикам. Гораздо слаще всей нашей истории, которая, хочется верить, дальше будет только сладкой.

Жена ухаживает за мной за столом, вечер в разгаре.
- Неужели ты поверил, что я переспала с твоим другом? - вдруг рассмеявшись, спросила тихо Марина.
- Значит, ничего... ? - но она не дает мне договорить.
- Не было. Я просто разозлилась на тебя и решила разозлить в ответ. А Сереге, когда он вошел в комнату, сказала, что