присела рядом с ним, обняла, пачкая белую ткань кровью.
- Ты извини, я тебе тогда хуйни всякой наговорил, - хрипло сказал Башкир. - Я тебе все время хуйню какую-то говорю. Я потом тебе письмо напишу, ладно? С хорошими словами. Я все обдумаю и напишу.
- Ты это, меня тоже...
- Хуйня, - сказал Башкир, - Все ты правильно говоришь. Азот, помоги встать. - Азот тут же перебросил руку товарища через плечо, с натугой поднимая его на ноги. Башкир охнул.
- Опа! - удивленно сказал Егоров из угла. - А у нас тут пленный. Азот, нам пленные нужны? Надо же, половина стены в дуршлаг, а этого пиздюка даже не зацепило.

Все, включая шагающую врастопырку Алинку, в кровавой простыне, и бледного, ковыляющего Башкира, сгрудились вокруг человека, лежащего за тлеющим диваном, и прикрывающего голову руками.
- Нет, - сказал Азот, вглядываясь. - Такие пленные нам не нужны. Я и сам знаю больше, чем он. Ничего это говно нового не скажет. Только соврет.

Егоров поднял пистолет и прицелился. Человек заскулил, и поднял ноги в кедах, закрываясь от пули.
- Нет, - сказала Алинка, - Дай мне. Это мой. Бывший.
- Нет, - сказал Башкир синими губами, - Мне дай. Это мой.

Егоров задумался, поколебался, затем протянул свою «беретту» Башкиру, висящему на шее Азота.
- Извини, Алинка. Ты натерпелась, конечно... но Башкир обещал. Я лично слышал. И вообще, это не бабское дело. Если уж ты заявляешь что Башкир твой мужик, то тебе его надо слушаться. В таких вещах особенно. Пусть здесь он решает. А ты уже дома у него командуй.

Егоров осторожно кинул взгляд на Егорову-Егорову, но та согласно кивнула. Башкир взял пистолет в немеющую ладонь и стал целиться в лоб гавнюку, постоянно проваливая ствол в вялой руке. Алинка оскалилась, и подхватила Башкира под локоть и за запястье.
- Не надо, - сказал Кирюша, прячась за подошвами кедов. - Зачем же так сразу?
- Я же тебя предупредил: в тот же день умрешь, - совсем уже шепотом сказал Башкир, и выстрелил. Алинку качнуло отдачей. Кирюша разбросал кеды, зажал разорванное горло, захрипел, и пополз, дергая ногами и упираясь головой в перевернутый стол.
- Мама... - тихонько позвала Алинка. - У Коли из-под рубашки течет. Мокрое все. Его ранило, наверное.

Все обернулись на Башкира.
- Хуйня, - сказал Башкир. - Даже не больно.
- Все, - сказал Егоров. - Здесь само разгорится, и сгорит до углей, а мы - на выход. Надо Башкира лечить.

***

И наткнулись во дворе на двух черных круглоголовых насекомых, с матовыми безликими непроницаемыми мордами, в хитиновых мотоциклетных панцирях, выпятивших перед собой хищные дудки навинченных на стволы сайленсеров.

Черные насекомые грамотно разошлись по сторонам, принимая всю компанию на выходе под перекрестные директрисы огня.

Азот и Егоров застыли, удерживая между собой обвисшего, тяжелого Башкира, сжимая в свободных руках бесполезный арсенал. Егорова-Егорова медленно подняла руки вверх. Алинка, удерживая на груди простыню, попыталась спрятаться за косяк двери.

Меньшее по размеру насекомое, явно самка, повела по сторонам круглой черной башкой, потом осторожно подняла трубку глушителя вверх, успокаивающе помахала им над головой, и стащила насекомый мотоциклетный шлем с головы, выплеснув оттуда снежные волосы.
- Что, опоздали? - спросила Бьют. - Все уже? Вот, пиздец, и всю жизнь так. Лизку не на кого было оставить, соседей нагрузили. Няню за пять минут не найдешь. Мы бы раньше подъехали. Я вообще за Васькой всю дорогу сзади сидела, джи-пи-эс смотрела, в жопу его толкала, чтобы поворачивал правильно.

Поваленный мотоцикл лежал напротив ворот дачи, блокируя, на всякий случай, выезд.
- Ты можешь Башкира посмотреть, Вася? - спросил Егоров. - Ты же бывший доктор. Зацепило его малехо. Домой его везти, или в больницу?

Вася убрал пистолет в тактическую кобуру, снял черный шлем и опустился над Башкиром, опрокинутым на спину. Задрал ему рубашку и уставился на черную кровь, вяло текущую их небольшой дырочки под правым нижним ребром.
- В больницу, - сказал Вася. - Быстро, блядь, везти. Очень быстро. И аккуратно. Резать надо и зашивать. Лежачим везти, не на сидении, и не трясти по дороге. Чей это микроавтобус стоит?
- Трофейный.
- Отлично. Грузите в проход на спину. Я рядом поеду. Азот, что из аптеки есть?
- Нихуя. Тампоны в аптечке у Егорова.
- Азот, за руль, - жестко сказал Егоров, - Васька с ним. Мы с Егоровной впереди поедем, разгонять дорогу. Сашулька, бери свой велосипед и дуй за нами. В Гоголево только медпункт с зеленкой и микстурой, надо в город везти, к нормальному врачу. Все, понеслись. Рыжая, иди в машину.
- Я со своим Башкиром поеду, - упрямо сказала рыжая. - Он мой. Не отдам. У меня тоже пистолет теперь есть, вот, - Алинка показала отобранный у мертвого Михася разряженный «кольт». - Кто сунется - убью.
- Не трогай девочку, Егоров, - мягко попросила Егорова-Егорова. - Она уже выросла. Поехали.

***
- Башкирня, все хуйня, - говорил сквозь зубы Азот, крутя руль и объезжая выбоины на асфальте. - Прорвемся. Всегда прорывались. Тебя так просто не убьешь, тебя чтобы убить, надо из пушки стрелять. Из гаубицы. Калибр не меньше двести-пять. И то, если в голову попадет - то отскочит... срикошетит, и в поле взорвется... к слову, я бы сейчас по полю поворот срезал, но трясти будет...
- Хватит, Азот, - сказала сзади мертвым голосом Алина. - Тормози. Мы уже пять минут труп везем.

Азот бережно, как будто боясь что–то расплескать, остановил микроавтобус, уткнулся лицом в руль и тихо выдохнул.

Егоровский джип объехал автобус, затормозил спереди, а справа подкатила Бьют на мотоцикле, сняла шлем и заглянула внутрь, в водительское окно.
- Что?
- Все, - ответил Вася изнутри. - Нас стало меньше, Бьютик.

Егоров уже торопился навстречу по обочине, переходя на бег, откатил в сторону дверь микроавтобуса, сунулся в салон, разглядывая залитый кровью пол и тушу Башкира.
- Вот, - задумчиво сказал Егоров. - Блядь, Бакшир, как же ты так?"Не больно, не больно»... Рыжая, ты только не дури, ладно? - Егоров обернулся, - Тань, забери нашу рыжую отсюда.
- Не трогайте меня, - сказала Алина, прижимая к себе мертвую голову Башкира.
- Не трогай ее, - отозвалась Егорова–Егорова, подходя к микроавтобусу - Пусть еще побудут. Немножко. Пять минут.

Злодеи молчали, разглядывая развалившегося на полу Башкира и вцепившуюся в него Алину.
- Нельзя его в морг везти, - угрюмо сказал Азот, поднимая голову от руля. - Он в трех розысках. И документов нет. Это сейчас такие вещи из-под плинтуса полезут, просто неописуемые, мама дорогая... А что теперь, его, как собаку выкидывать на улице? Чтобы потом с бомжами закопали? С биркой на ноге? Я не дам, бля буду. Отвечаю - не дам. Егоров, у тебя лопатка была в багажнике. По очереди копать станем. Или, ну вас нахуй, езжайте, я сам копать буду, автобус только мне оставьте. За лесопосадку отъеду.
- Я тоже буду копать, - сказала Алинка. - Егоров, дай лопату.
- Я буду копать, - внезапно сказала Бьют. - Он за мной в подвал ходил. Под пули. А я ему даже спасибо не сказала. И Васька будет копать. Будешь?