Люди - вот что (или кто) квинтэссенция всего. Всего и вся. Порой задумаешься, - ну зачем? Зачем эта жизнь? Родиться, чтобы умереть – нет большей глупости на свете. Кто это выдумал? Кому это нужно? Родишь детей и всю оставшуюся жизнь просишь Бога, - помоги им, пусть лучше я буду страдать, пусть я буду болеть, претерпевать, а у них пусть всё будет хорошо. И такой шепоток ехидный, откуда-то сверху – «а зачееем ты их рожаааалаааа? Хи-хи-хи..». Чем дольше живешь, тем больше сжимается сердце от мысли, что когда-то придется улечься в гроб. И самое страшное не это. Самое страшное - чтоб заживо не похоронили, чтоб не чувствовать и не слышать ничего, лежа в гробу. А то я, например, темноты боюсь или, если букашка какая по руке или по ноге поползет, - я ж разбужу визгом всех покойников.

Ещё умереть, например, на толчке страшно, или в ванне уснуть, расслабившись. Это жуть вообще.

Но не об этом я хотела вам рассказать. Не об этом.

Люди…Вот о ком, и о чем.

Мы вот так живем, живем и не ведаем, что у нас под носом делается.

Я в глуши живу, по российским меркам если. И часто приходится ездить, по работе, по ещё более глухим местам. Понаездишься так, потом вернешься домой, включишь телевизор, а там мегаполис показывают с инфраструктурой сепер-пупер, - а ты вот только что отмыла обувь от дерьма, отскребла подошвы от суглинка вечной мерзлоты, или вообще сапоги выбросила на помойку, ибо их уже не спасти, и сидишь вот так, смотришь на всех этих холеных и лощеных жителей мегаполисов (ну, на тех, кого показывают, на всяких познеров и ургантов) и думаешь, - вот же, блятский ты рот, да вы приезжайте к нам, посмотрите, в кого превращается девочка к двадцати шести годам. Про парней вообще молчу. А то по бавариям и по америкам они разъезжают и показывают их жизнь нам.





***

Я еду в полупустом плацкартном вагоне, в город Чертотол. До недавнего времени вообще не знала, что такой существует. На карте его нет, хотя, по сводкам, жителей там больше сотни тысяч. Это если взять и по красноярскому краю сравнить - не маленький городок, в общем-то. Ясное дело - секретных объектов понатыкали в окрестностях чертотола и на карте его затерли, тут же.



В командировку я еду не одна. Уже лет пять мне в пару дают юриста, Николаева Петю. Я им, как коллегой довольна. И даже сама прошу, чтоб с ним ехать, а не с кем-нибудь другим. Во-первых, он немногословен, во-вторых, не пристает ко мне в плане перепихнуться, в - третьих - компетентен до мелочей в юридическом плане и я горя не знаю с ним. Он так же, как и я уставился сейчас в окошко, смотрит на угрюмые, бескрайние, заснеженные просторы и о чем-то думает. О чем, интересно? В чужие мысли не залезешь, а иногда очень хочется. Всегда ведь, кажется, что ты – центр, а всё, что вокруг тебя происходит, это чтоб тебе было не скучно в этой жизни. А если услышать мысли чужого человека, то и сознание с мировоззрением поменяются тут же. Я думаю о человеке плохо, допустим, а прочитав его мысли, услышу, что он желает мне добра. И всё. Подчас этого не видно просто. И живем вот так, выдумываем черт знает что друг о друге.





Петя немногословен, а на меня нашло красноречие и мне захотелось поговорить, типа, обсудить и наметить наши дальнейшие действия. Хотя всё уже давно РАСПЛАНИРОВАНО И РАЗЛОЖЕНО ПО ПОЛОЧКАМ. Но, надо как-то развлечься, - в картишки уже перебросились, в интернете на паре сайтов потроллили, включая удавком с его пресловутым пальцем, - скучно же.

Петя – блондин. Даже, можно сказать - сметанный блондин, если есть только такое вот определение. Волосы - белые, белые, словно без пигмента. Но это не седина. Так природа распорядилась с Петей. А сам Петя смуглый, ни в какие солярии, естественно, он не ходит, ибо по натуре мужик настоящий, а не гомик какой. И вот это сочетание - сметанковые волосы, смуглая кожа, карие глаза с иссиня черными длинными ресницами, да таких длинных, что за ними, за ресницами, век не видно, из которых они, собственно и растут. И вот всё это придает Пете какой-то дореволюционно-романтический шарм. За глаза я Петю называю «майор Вихрь». Не знаю почему, но видимо, Петино немногословие и загадочная внешность «альбиноса» этому оказались виной. Я привыкла к голубоглазым брюнетам, сероглазым блондинам, но вот, чтобы кареглазый сметанковый блондин – такого ещё не видела. Но все уже привыкли к Пете. И я в том числе. А первое время шушукались и исподтишка разглядывали Петю, перевлюблялись в него, начиная с технического персонала и кончая администрацией, - женщины любят в мужчинах необычную внешность, не ту, которая отпугивает, а ту, которая завораживает.

-Петь, прикинь, в какую жопу едем, да? Если получим добро от мэрии на открытие филиала, - будем потом, как к себе домой кататься, - хочешь, не хочешь. Как тебе такая перспективка? Может, тормознем как-нибудь? У нашего хозяина скоро жопа треснет, всё ему мало. Двести пятьдесят подразделений по всей сибири и Дальнему Востоку. Чертотол – это уж слишком, ты так не считаешь? Извини, что именно сейчас разговор завожу, а не раньше. Но, может, ну её, премию эту копеечную, - скажем по приезду, что фуфло, а не население, там же никаких градообразующих предприятий, нищета поди, одна, голодранная.



Петя улыбался, снисходительно поглядывая на меня, крякнул, потирая небритый подбородок слишком уж рабоче-крестьянской для юриста ладонью и промолчал, как партизан. Вот этим мне Петя и нравился. То, что Петя – могила - это без сомнений. При нем можно было говорить всё что угодно и крыть последними словами всё руководство.

Один раз, конечно, у нас с Петей было, чего греха таить, ну, обмывали успешную сделку, напились и на радостях, чисто по дружески... Потом сделали вид, что ничего не было. И больше не повторяли, если честно. Потому что ни он, ни я, не помнили, кАк это было. Проснулись у меня в номере, без трусов оба, на полу,- ясно же всё. Петя улыбнулся извиняюще-виновато и ушел. А я ещё накричала на него, - воспользовался, мол, скотина, моим положением. А потом подумала, - а может это не он, а я воспользовалась? Не помню, если честно.

В общем, потом ещё не раз мы с ним катались по делам, но ничего такого. Хотя, нам все говорили, что мы похожи на супругов. Ну, пусть говорят. Нам это только на руку.

- Знаешь, про Чертотол никакой информации толком, зачем нашему Козаку эта точка, я и сам не пойму. Мертвый городишка, по всему. Ты, наверное, права.

Ого, смотрю, Петя разговорился.



-У меня брат там, в тех местах охотится, - говорит, - гиблое место. Какие-то жутики рассказывает про то, что именно там все лепрозории российские дислоцированы и сбегают прокаженные, и население пугают. Ведьмы, вампиры, ужас, в общем. Ну, брат у меня в этом плане, если честно, не в себе. Охотник же… в тайге постоянно, одичал. Мы привыкли к его байкам. Но с лепрозориями, думаю, не врет. Я что-то такое слышал про Чертотол.



Ведьмы, вампиры, - это в многотысячном городе? Интересно уже становится, хотя бы. Я, как и Петин брат, хоть и не таежница, но люблю всякие душераздирающие