Ромик продолжал звонить и троллить с бахвальством на тему, что он сейчас не работает, только проснулся… короче говоря, суть его каждодневного спича отныне сводилась к следующему: «Проснулся поздно… Ночью были в клубе… Девочки… Все на позитивчике… Спокойненько, не торопясь встаю, не спеша пью кофе под сериал «Красавчик»… А работяги сейчас пашут, потому что мозгов нет жить, как нормальные люди… А ты-то как сам? На работе? Бедняжечка… Наверное, рано встал, не выспался?.. Ну ладненько, въябывай…».
А на работе теперь всё чаще рабочие возмущались размером заработной платы, не имеющей ничего общего с действительностью, особенно учитывая отношение администрации, и требований, которые не входили в перечень должностных обязанностей. Получив квиток, рабочие начинали галдеть, грозились уволиться, перестать работать, объявить забастовку (на которую по закону не имели права). Ситуация накалялась. Маятник недовольства раскачивался. Я никогда не принимал участия в этих бытовочных охах, вздохах и возмущениях. Я просто предлагал им работать в соответствии с трудовым законодательством, а это означало:
- Сверхурочные только с согласия работника.
- Отказ выполнять работы, не предусмотренные должностными инструкциями.
- Требование к работодателю обеспечить условия труда, соответствующие ТБ.
- Любые дополнительные работы выполнять только после заключения отдельного договора, с соответствующей доплатой.
Вообще-то всё перечисленное по нормальному должно и так соблюдаться, но все ведь знают, что у нас формально в законах и документах прописано одно, а на деле происходит совсем другое.
Сергей «староста», с которым мы учились на курсах «электромонтёров», в тот период халтурил, и выполнял менее трудозатратные работы чем те, что требовали в «ЮЭСе». За несколько дней, работая менее восьми часов в день, он получал на руки сумму, превышающую мою месячную зарплату. Рабочие в подобных «ЮЭСу» организациях, никогда официально не будут зарабатывать адекватные вложенному труду суммы – все сливки достаются администрации. Это только для обслуживающего персонала вечный ответ: «Сейчас тяжёлые времена… Денег нет… Тарифы маленькие… Оборудование старое…». При этом все вышестоящие руководители вполне себе строят дома, покупают дорогие автомобили. Откуда взяться деньгам на развитие энергетики и достойную оплату труда рабочим, когда главное назначение бизнеса - сытая и комфортная жизнь его верхушки и приближённых? Главное, что у этих людей всё хорошо, а что всякая «чернь» живёт и работает фактически за еду, квартплату и проезд до работы - на то она и обслуга, уверены они, чтобы обеспечивать нужды вышестоящих должностных лиц. Феодальная система. Социал-дарвинизм. В качестве контрответа администрация всегда произносит: «Не нравится – уходите. За воротами людей полно. Другие ещё меньше получают. У вас производительность труда низкая (а у них она, надо полагать, высоченная)… надо больше работать!».
С другой стороны, такой уклад происходил во многом благодаря молчаливому согласию большинства, если не всех рабочих. Они активно бурчали и возмущались в бытовке, но при этом никуда не уходили и ничего не предпринимали для улучшения своего положения и защиты своих прав. Я замечал неоднократно, что как только дело доходило до конкретики, рабочие тут же замолкали, пресмыкались, и как рабы бежали исполнять любое требование. Но, исполнив, начинали ругать на чём свет стоит начальство за то, что они, бедные работяги, за такие мизерные деньги вынуждены делать всё, в том числе и то, что не должны. Всякий раз возмущались, но делали. При этом начинали галдеть и корить меня за попытки отказаться выполнять бесплатную, принудительную работу.
Так один раз, ещё до моего пребывания на военных сборах, Ильич замещал Корячко. Тот был в отпуске. Спустившись от начальника, Ильич сказал, что мы едем к приятелю директора «ЮЭСа» делать электромонтаж в доме на даче… Я возмутился.
- Ну директор вышел на нашего начальника, начальник вышел на нас, а мы что можем? Если только на бомжей выйти, - дал исчерпывающий ответ Ильич.
И мы поехали работать на чужого дядю. После военных сборов Ильич вручил мне пятьсот рублей за тот день…

В декабре, вместе с Ромиком и Костей, мы отправились в Москву на концерт Жан Мишеля Жара. В поезде Костя с Ромиком, вперемежку со смешками, вели разговоры о бизнесе, с высокомерием высказывали презрение в адрес «работяг».
- Мы когда ездили по районам насчёт земельных участков договариваться, - повествовал под бутылку нефильтрованного пива Ромик, - видели, как взрослые мужики в робах тянули какой-то провод. Пиздец, я считаю таких людей полнейшими неудачниками! В таком возрасте уже пора расслабляться, стать руководителем, или бизнес открыть и почивать на лаврах собственного благополучия.
… С утра, попив чаю, мы глядели в окно. Мимо нас проносились бескрайние просторы: леса, поля, беднейшие Российские деревеньки и посёлки.
- Блин, Ромашка! Ты посмотри сколько земельных участков! Это же всё деньги!!! Может нам приехать, и заняться подмосковными участками? А? Ромашка?! Слышишь меня?! Надо приехать и заняться! – возбудился Костя.
- Можно, в принципе, - широко зевнув, ответил Ромик.
Затем начались заборы, склады и заводы. Это вызвало веселье у Ромика с Костей.
- О! Лёхина родная работа! Га-га-га! Можно что-нибудь покрутить, собрать. Вон уже и работяга спозаранку ходит и въябывает. Сейчас и Лёха следом, по рабочей привычке, выйдет на станции и пойдёт помогать ему крутить гайки, - прикалывался Костя.
Через час мы уже шли по вокзалу столицы нашей необъятной. Перед концертом договорились с Димасом о том, что до вечера потусуемся у него. С трудом пробираясь в плотной концентрации людских тел пингвиньей походкой к эскалатору, мы спустились вниз. Около часа стояли в тесноте, пока не добрались до нужной станции. Ощущение, словно полдня поработали. Москва с непривычки утомила. Затем мы сели в такси и добрались до нужного дома. Район, в котором снимал квартиру Димас, мало чем отличался от районов нашего провинциального города. Мы зашли в квартиру. Ключи, вместе с билетами на концерт, нам передал Вася – наш общий знакомый, с которым Димас снимал жильё. Ромик тут же включил компьютер и полез в социальную сеть vkontakte. Я поставил греться чайник. На кухне был бардак: мусор, накопившийся за несколько дней, состоящий преимущественно из смятых пивных банок; в пустом холодильнике скромненько валялась банка пива и остатки майонеза. В комнате Васи стоял полумрак. В углу располагался старый шкаф. На скрипучей кровати валялась одежда. Позавтракав, я залез в интернет. Вскоре с работы пришёл Димас, выдумав для руководства причину, по которой покинул офис в разгаре рабочего дня. Переодевшись в домашнюю одежду и вытащив из холодильника банку пива, он согнал меня с компьютера и уселся играть в «Войну племён», сообщив нам: «Сейчас папа всех накажет!».
Образ жизни Димаса в Москве абсолютно ничем не отличался от того, который он вёл в провинции. Разве что он чаще стал пить пиво и перестал посещать ночные клубы и дискотеки.
- Димас, поехали