кобылу, Хаши. Голую и милую, пробравшуюся к нему в номер с гигантским махровым полотенцем, единственной своей любимой вещью. Пьяную в хлам, хрипящую и слюнявую, с членом черного натовского полковника в заднице. Злобную и когтистую, вломившуюся к нему в окно, располосовав противомоскитную сетку. Бьющуюся в истерике, в салоне залитой кровью машины, стоящей на обочине пыльной дороги. Обстриженную и погасшую, с подбитыми глазами, на пороге своей квартиры. Гордую и снисходительную, купившую Васе в подарок первый магнит на холодильник, за собственные деньги. Смущенную и неуверенную, с кастрюлей жуткого варева из плохо очищенной рыбы и моркови, которое она впервые в жизни соорудила на кухне, явно собираясь отравить им Васю.

Он видел Бьют, которую не знал. Малолетку в интернате, пущенную по кругу «старшаками» в мальчиковой спальне. Девчонку, которую драфтер Хаши вез через Румынию «на хорошую работу за границу», с маленьким рюкзачком, где лежали только трусики-недельки и дешевая косметика. Забившееся в ужасе в угол бетонного подвала существо, напротив которого истошно выла вчерашняя подруга с обугленной головой, подвешенная за ногу к потолку. Плывущую «по-собачьи» по бликующему Адриатическому морю, в краденом спасжилете, с безумной мыслью доплыть до берега, подальше от своих кошмаров.

Не была она глупой, просто ее не интересовали разные вещи, важные для других. Не была она жадной, просто за деньги ей приходилось подставлять рот и задницу кому попало. Не была она лживой, потому что за правду ее били, отнимали имя и прошлое. Жила она, как могла, как умела.

От глагола прошедшего времени «жила» Вася содрогнулся и перевернулся на постели лицом вверх.
- Боже, за что ей все это? - спросил Вася. - Нам-то с ней за что? Мы же нормальные люди. Не хуже других. Живем, как можем. За ты что нас так?
- Вася, ты что, дурак? - ответил бог. - Я тебе потом объясню за что. В свое время свидимся еще. «Нормальный» ты мой нашелся. Вас вообще пиздить надо гантелями за ваши проделки. Это я пока тебя так, шутя, приласкал.

Вася тоскливо вздохнул, и разорвал связь с небесами. Помощи оттуда не предвиделось.

В спальню заглянул Азот. Он приехал утром с туристическим рюкзаком, из которого вытащил разобранный «мамкин хуй» - укороченный ментовский АКСУ. Сладил его, набил четыре рожка патронами из того же рюкзака, и попросил у Васи раскладушку. Егоров объявил военное положение, и теперь в гостиной жил Азот, за столом трещал клавиатурой Лисовский, иногда обмениваясь звонками с капитаншей Егоровой и изъясняясь с ней на каком-то электрическом языке будущего, состоявшем, преимущественно, из цифр и интернационального мата.

Сам Егоров с Башкиром мотались где-то по таким мрачным и черным делам, что Вася старался об этом даже не думать. Бесполезность Васи на фоне этой кипящей, хотя явно обреченной работы, была настолько выразительна, что Васе хотелось прыгнуть в окно.
- Идем на кухню, - сказал Азот. - Я яичницу приготовил.
- Не хочу, - вяло ответил Вася. - Аппетита нет.
- Не гони, Вася. Егоров велел тебя кормить. И поить. Блядь, может быть тебе завтра в бой идти, а ты не ел ничего. Как ты «вальтер» свой поднимешь? Кстати, до чего ты его довел? - Азот укоризненно покачал головой. - Башкир когда увидел, как ты оружие содержишь, сказал что тебе в жопу надо его засунуть и выстрелить за такое отношение. «Вальтер» все равно не выстрелит, но заикой ты станешь. Я все понимаю, но кто ствол пластилином забил? Ты что, пистолет в детсад носил?
- Бьют забила, - вздохнул Вася. - Ей надо было круглые дырки в пластилиновом макете наделать. Именно такого размера. Вот она их моим пистолетом и делала. Она ложку для соусов проектировала.
- Ложки с дырками не для соусов, а для пидарасов, - строго ответил Азот. - Идем, а то я сковородку сюда принесу, и буду тебя кормить в постели, «за папу, за маму». Вася, держи бодрость духа. Все держат, и ты держи. Ты что, думаешь, что один переживаешь? Санечка - наша общая. У тебя только одно маленькое преимущество, что ты ее трахаешь. Цени это, и веди себя соответственно. Все, иди жрать, пожалуйста. Не зли меня.

***
- ... так вот, - сказал Азот, наливая Васе водку в рюмку. - Если Егоров за это взялся, то он все организует. Он знаешь какой организатор? Он, блядь, организавр юрского периода! Его надо в специальной клетке под электрическим напряжением держать, а то он сбежит, и вообще все на свете организует, мало никому не покажется. Он милицию безнаказанно дома на полу ебет, а милиция пищит, и просит еще. Он может стволы достать, из которых Ленина ранили и Леннона убили. Так что ты не кисни, Вася, Что-нибудь мы найдем.
- Мне не надо «Что-нибудь», - уныло отозвался Вася, заедая водку яичницей. - Мне надо все целиком, как раньше было. Зачем мне «Что-нибудь»? У меня и так всю жизнь было «Что-нибудь».

Вася с тоской смотрел на магниты, прилепленные к холодильнику. Если Бьют не вернется - как дальше жить с этими магнитами? И смотреть на них нельзя, и снять их рука не поднимется...

На кухню заглянул Лисовский с красными глазами.
- Вася, - тревожно сказал он. - Там тебе письмо со здоровенным вложением. Примерно тем же курсом пришло. Я трассировать буду, но не открывал пока, иди сам посмотри сначала. Тебе же прислали.

Вася сорвался с места, опрокинул табуретку, оттолкнул Лисовского и чуть не выломал дверь.

Хороших новостей в письме не было. Бьютику плоскогубцами раздавили палец на ноге. На левой. Самый маленький из пяти. Для начала.

***
- Вася, - сказал злобный Егоров, и отвесил Васе оплеуху. - Вася, ты меня слышишь? Вставай, давай. Блядь, глаза открой... Азот, я же просил тебя, как человека, напоить его, а не спаивать в торф. И что теперь с этим мясом делать? Поднимайте его за руки и ноги.

Башкир и Азот подняли Васю, как носилки, и поволокли из спальни.

Вася протестующее мычал и сучил конечностями, пока его тащили по квартире.
Как сквозь вату до него донеслось: «Куда ногами вперед, примета плохая». Затем Васю уронили в ледяную воду и придавили ко дну за загривок. Вася попытался всплыть, но локти упирались в какие-то стенки, он пустил пузыри и вдохнул холодную воду. После этого Васин организм уже бессознательно заколотился в ванне руками и ногами. Васю выдернули из холодной купели и посадили на задницу, дав возможность вылить все изо рта. Расплывающийся в Васиных глазах Башкир зажал его в борцовский захват, а мутный Азот ткнул чем–то болезненным в плечо. Вася дернулся, но Башкир держал его мощно, как панфиловцы свой рубеж.
- Ч-что это? - пуская воду, прокашлял Вася.
- Гидропиздат гидропиздина, - хмуро ответил Азот. - Какая тебе разница? Очухивайся, давай. Ты у нас важный свидетель по делу. Полотенце дать? Или так пойдешь? - Азоту из коридора передали чудовищное розовое махровое полотенце Бьют, он набросил его на Васю.
- Нахуй все идите. Утопите уже меня совсем. Мне все равно, - сказал Вася, обнял полотенце и полез с ним обратно в воду.
- Вася, - сказал из коридора Егоров, - Надо чтобы ты это увидел. Я тут кое-что нашел, но сомнения пока остаются. Ты потерпи