дать? - веселье из ее голоса тут же улетучилось, сменившись тревогой.
- Это уберет рога? - угрюмо ответил он и поднялся, при этом его член качнулся так близко от ее лица, что у девушки перехватило дух.
- Нет, - проговорила она, с трудом совладав с голосом, - в зеркало смотрятся.
- Давай свое зеркало, - хмуро согласился Лариэль.

Она скрылась за занавеской, пару секунд приводила в порядок дыхание, затем вынула из сумочки маленькое зеркальце и вернулась к нему. Лариэль стоял, развернувшись лицом к окну и сложив руки на груди. Девушке вдруг захотелось прижаться к нему, обнять его тонкую крепкую талию, ощутить его упругие, но мягкие ягодицы на своем животе, скользнуть губами по его спине... В этот момент он развернулся к ней боком, и на фоне окна она видела каждый бугорок на его теле.
- Показывай, - угрюмо скомандовал он.

Дрожащей рукой она протянула ему зеркальце. Он бросил лишь один взгляд на свое отражение и застонал, опустившись на пол и закрыв лицо руками:
- Нет...
- Что такое? Что с тобой? - Света не на шутку перепугалась.
- Это... это ужасно! - он плакал.
- Да ладно, все не так страшно... - попыталась успокоить его девушка и положила руку ему на плечо.

Вдруг он резко схватил ее за запястья и притянул к себе с такой силой, что она упала на колени рядом с ним:
- Ты не понимаешь, - со злостью прошипел он. - Это не я. Я выгляжу совсем иначе. У меня никогда не было рогов. У куардадианон не бывает таких глаз - наши глаза всегда синие, как безоблачное небо. Да, мои волосы всегда были светлыми, но не белыми. И кожа... А еще я чувствую, что я стал тяжелее, намного тяжелее. Даже если бы у меня были крылья, я бы не смог летать...
- Лариэль, - Света попыталась высвободиться из его цепких пальцев. - Лариэль, успокойся! Это не страшно, это...

Он вдруг поднял голову и посмотрел прямо ей в глаза, будто изучая. Она тоже затихла, глядя на него вопросительно. Его хватка на мгновение ослабла, а затем он притянул ее к себе и прижался к ее губам. Девушка попыталась отстраниться, но он был намного сильнее ее. Его горячий язык скользнул по ее губам, и Света не смогла устоять перед таким соблазном, раскрыв ему навстречу рот. Он мягко уложил ее на спину, не разжимая рук и не прерывая поцелуй. Она закрыла глаза и расслабилась. Лишь почувствовав это, Лариэль отпустил ее запястья, быстрыми жадными движениями расстегнул ее блузку, сдвинул чашечки бюстгальтера и стал нежно теребить ее соски. Она выгибалась навстречу его рукам, чувствуя, как подсохшие за ночь трусики, вновь становились влажными.

Вдоволь наигравшись с ее грудью, он опустил руки ниже, резким движением задрал ее юбку. Девушка вздрогнула и попыталась отстраниться от него. Но Лариэль уже нащупал резинку трусиков и потянул их вниз, не переставая целовать ее. Света пыталась сопротивляться, но его прикосновения были такими нежными и такими желанными, что с каждым его движением ее желание бороться уступало место сладкой истоме и нетерпеливому ожиданию продолжения.

Когда насквозь пропитанный женскими соками клочок ткани был отброшен в сторону, Лариэль чуть отстранился от Светы, любуясь делом рук своих. Ее темно-русые волосы разметались по полу, полузакрытые глаза блестели, щеки пылали румянцем, отвердевшие от возбуждения соски призывно топорщились над сдвинутым бюстгальтером, а стройные ножки и покрытый темными курчавыми волосиками лобок подрагивали в предвкушении. Он ухмыльнулся, приподнял ее ноги под коленками и одним рывком вошел в нее сразу на всю длину. Девушка застонала от удовольствия и совсем закрыла глаза.

Внутри у нее было горячо и влажно, соки ее лона стекали по промежности, смачивая и его кожу и аппетитно хлюпая при каждом толчке. Лариэль тоже закрыл глаза. Сладкие волны поднимались от низа живота к груди и плечам, будто вытесняя из его тела какую-то тяжесть, которую он раньше даже не ощущал. Рука в гипсе, всего пару минут назад напоминавшая о себе неприятным подергиванием, теперь ощущалась вполне здоровой, только гипс несколько ограничивал ее подвижность. А еще он вдруг осознал, что его спина под повязками сильно зудела, не сбивая его, однако, с ритма, а даже подгоняя, заставляя двигаться быстрее и резче.

Девушка перед ним стонала и выгибалась, вскрикивала, дрожала, задерживала дыхание, ее мышцы судорожно обнимали его ствол, выталкивая наружу лишнюю жидкость. Но Лариэль не останавливался. Он уже потерял счет ее оргазмам, хотя каждый из них проявлялся приятной теснотой внутри и глухими стонами снаружи. Что-то подсказывало ему, что это не просто банальный секс. Что это нечто сродни магическому ритуалу, который не только наполнит его силой, но и поможет вернуться домой.

Но вот очередной спазм Светы сжал его так сильно, что Лариэль не смог сдержаться и излился в нее. Когда последние капли его семени покинули его тело, он, тяжело дыша, повалился на девушку и открыл глаза. Она смотрела на него и устало улыбалась:
- Твои... глаза... - прерывающимся голосом сказала она.
- Я знаю... - выдохнул он и понял, что действительно знал, что произошло с его глазами. Они вновь стали небесно-синими...

* * *
- Я так и знал, Аэль! - гулко звенел под сводами Палаты Священного Фонтана голос Господина. - Я знал, что ты просто использовал меня!
- Прости, брат, - снисходительно улыбаясь, говорил Крылатый Бог, - конечно, я не должен был использовать тебя в слепую, но ведь ты бы никогда не согласился, если бы я рассказал тебе все как есть.
- Я убью тебя! - в ярости ревел Бог Смерти, бросая в своего брата клубы черного дыма и снопы пылающих искр.

Аэль лишь слегка качнул своим сверкающим посохом перед собой, и смертоносное облако растаяло.
- Ну, перестань, ты же понимаешь, что это глупо, - успокаивающим тоном и со своей вечной улыбкой произнес он. - Мы с тобой не первый цикл знакомы, мы с тобой создали и разрушили сотню миров. Ты должен был сразу догадаться, что я не собирался допускать тебя в Сад.
- Зачем тогда все? - Господин вдруг опустил руки, и на его алых глазах выступили слезы.
- Ради этого, - улыбнулся Аэль и провел пальцем по его щеке. - Слезы Смерти - величайшая редкость и ценность. Ты, олицетворение всего самого ужасного, что только может существовать во Вселенной, плачешь от того, что убил одного достойного человека и сделал несчастной одну достойную женщину. Ты, Воплощенная Смерть, владыка Преисподней, Повелитель Кошмаров, переживаешь из-за того, что причинил боль смертной женщине. Да, избранной, но смертной. Это дорогого стоит. Это доказывает, что даже циклы, проведенные в Преисподней, не убили в тебе Бога - ты все еще умеешь сострадать нашим творениям и все еще помнишь, зачем мы их создали. Посему отпусти свои легионы, они тебе больше не понадобятся... Ангул.

Бог Смерти посмотрел на него в недоумении:
- Что... ты сейчас... сказал?
- Ангул. Разве ты забыл свое имя? Не так уж и много времени прошло, - Аэль взмахнул крыльями, и с поверхности Фонтана поднялся вихрь сверкающих призрачным светом брызг.

Едва первые капли воды коснулись тела Ангула, он начал преображаться - его глаза стали