уже не могла. Госпожа помогла рабыне лечь на кровать и пристегнула её к спинке тонкой цепочкой.
- Лежи и отдыхай, рабыня, - весело сказала она, - А я поеду в поселок. Дождь, вроде, кончился. Пакеда!
Сабина склонилась к Маше и чмокнула её в лоб. Скрипнули ступени крыльца, щелкнул замок. В доме стало тихо. Маша несколько минут лежала неподвижно, но, поняв, что осталась одна крепко связанная с заткнутым и плотно завязанным ртом, да еще и пристегнутая к кровати, она забилась, завертелась на лежанке, мотая ногами и крутя головой. Девушка пыталась кричать, но тугой кляп глушил все звуки, и вместо крика слышалось лишь тихое сдавленное мычание.
Маша перевернулась лицом вниз и зарыдала, уткнувшись в подушку. За окном снова пошел дождь, усилился ветер, но бедная рабыня уже ничего не замечала. Слезы градом лились из глаз, и она не могла еще долго успокоиться, до тех пор, пока силы не иссякли, и Маша не провалилась в тяжелый сон.

Сколько она спала, девушка не знала. Разбудили её сильные раскаты грома и гулкая барабанная дробь дождя по подоконнику. Маша огляделась по сторонам и поняла, что её мучительница еще не вернулась, и когда соизволит приехать – неизвестно. В такой-то дождь!
Девушка вдруг вспомнила, как прошлым летом попала под сильный ливень, когда возвращалась в общежитие из своего ПТУ. Зонта при ней не было, и форма, сшитая из дешевого материала, быстро промокла и висела, как на вешалке.
Маша заскочила в какую-то подворотню в надежде переждать непогоду.
- Эй, красавица! – из темноты двора её окликнул задорный голос, - Ты чего в такую погоду по улицам шляешься?
- Я из училища возвращаюсь, - девушка обернулась.
Рядом с ней стоял высокий молодой парень и беззастенчиво разглядывал незнакомку. Длинные русые волосы сбились от дождя, и сейчас молодой человек походил на беспризорного щенка, вылезшего из подворотни. Одет он был неброско, но можно было без ошибки сказать, что деньги в его карманах водились. Маша взглянула на свою мокрую и мятую юбку и сразу покраснела.
Парень заметил смущение девушки и неожиданно сказал:
- Не надо стесняться плохой одежды или растрепанной прически. Важно, что у тебя внутри.
- Это как? – Маша захлопала глазами.
Парень ничего не ответил. Он вдруг взял девушку за плечи и притянул к себе. Маша даже не могла пошевелиться, но почувствовала, что вырываться из его объятий ей совсем не хочется. Парень склонился к её лицу и мягко поцеловал оторопевшую девушку в губы.
По телу стала разливаться приятная нега. Маша, сама того не понимая, обхватила юношу за шею, и они слились в долгом поцелуе. Девушка чувствовала, как её случайный знакомый нежно прижимает её к своей груди, как гладит по мокрым сбившимся волосам, как его губы скользят по её коже, а от его дыхания становится тепло и спокойно.
Дождь уже кончился, а они всё стояли в темной подворотне, не в силах оторваться друг от друга.
- Можно, я провожу тебя, - попросил парень, - Где твой дом?
- Я живу в общежитии, - смущаясь, ответила Маша и снова залилась краской.
- Тогда пошли, - улыбнулся юноша.
Они до глубокой ночи гуляли по городу, а потом парень поймал такси и отвез девушку в общежитие. При расставании он сунул ей в карман клочок бумаги и исчез в ночи. А Маша еще долго смотрела, как удаляются огоньки машины, и улыбалась, смахивая со щечек слезы.
На кургузом обрывке был написан телефон и имя парня. Лежа в своей кровати, Маша сжимала в кулачке эту записку, как ребенок – вожделенный подарок. А утром девушка бросилась к автомату и набрала номер.
- Андрея нет, - ответил хрипловатый женский голос, - Он уехал на практику. Вернется только в конце лета. А кто его спрашивает, извините?
- Одна его знакомая, - смущенно ответила Маша.
- Ну, тогда ты, девочка, должна была знать, что Андрей сегодня уедет, - голос в трубке стал грубым и неприятным, - Еще вопросы есть?
Маша несколько дней ходила, как пришибленная. Еще никто её так не обманывал. Девушка чувствовала, что начинает злиться на парня, но, лишь вспомнив его всегда улыбавшиеся небесно-синие глаза, нежные теплые руки, ласковые губы, вся злость куда-то улетучивалась. В сознании сразу же всплывала грязная подворотня, где они прятались от дождя... и целовались.
От этих воспоминаний рабыне стало совсем грустно. Только она закрывала глаза, сразу же в сознании возникал образ Андрея. Девушка чувствовала прикосновения его теплых губ, нежные объятия сильных рук, видела сияние синих глаз, слышала его приятный голос. На глаза сами собой наворачивались слезы, и девушка вновь зарывалась в подушку.

Но тело девушки, словно нарочно, издевалось над разумом. Груди напрягались от возбуждения, чувствительные соски начинали тереться сквозь ткань платья о шершавый материал фартука. Обе дырочки, закупоренные пластиковыми затычками, начинали нестерпимо зудеть. Маша пыталась унять разбушевавшуюся плоть, но делала себе только хуже. От этой нестерпимой пытки хотелось кричать, но плотный тряпичный кляп и тугая повязка глушили любой стон, и рабыня начинала захлебываться собственной слюной.
- Господи! – в отчаянии думала пленница, - Ну, должно же всё это когда-нибудь закончиться! Или я не выдержу и умру, лежа на этой кровати!
Дождь стих лишь к утру, а Сабина так и не появилась. До предела вымотанная, Маша тихо лежала, уткнувшись в промокшую от слез подушку. За ночь она, не желая этого, несколько раз кончила, и эти разрядки отняли у девушки все силы, измотав нервы и душу. Рабыня теперь просто существовала, как надоевшая кукла, брошенная хозяйкой. В темных глазах уже не было блеска, затекшие от тугих пут руки, болтались за спиной, как плети, в голове шумело. Наступила апатия, безразличие ко всему, даже к самой себе.
- Я стала вещью, - с горечью подумала Маша, - Эта гадина может теперь радоваться.

Стрекот мотора заставил девушку задрожать. Послышались неровные шаги и отборный мат, когда что-то тяжелое упало на доски крыльца. В комнату ввалилось чумазое и мокрое чудище, от которого разило перегаром и прокисшей мочой. Сабина еле держалась на ногах, и Маша даже удивилась, как она смогла добраться до дома в таком полуобморочном состоянии.
- Ну, ч-что, ик, рабыня? – заплетающимся языком спросила Госпожа, - Не померла тут без м-меня?
- М-м-гу, - замотала головой пленница.
- А-а, пон-ня-ла, - Сабина осела на пол, - С-сать хочешь.
- Угу, - закивала головой невольница.
- Я, ик! Сейчас, - Хозяйка начала карапкаться по стенке, пытаясь подняться, но, видимо, ей это никак не удавалось.
Пару раз она просто съезжала вниз, утыкаясь носом в пол. Наконец, встав на четвереньки, Сабина сумела принять относительно вертикальное положение.
- Ща! – изрыгнула она и выкатилась на улицу.
Там что-то грохнуло, опять послышалась ругань, потом всё стихло. Маша уже мысленно махнула рукой, решив, что сегодня не судьба дождаться освобождения, пусть хоть частичного. Тяжело вздохнув, девушка отвернулась к стене.
Минут через двадцать снова загрохотали ступеньки. Сабина наклонилась к Маше, обдав её винными парами, и начала отстегивать поводок. Руки плохо слушались, пальцы заплетались, но