словесными тумаками, а довольно дружески беседуем, и сразу нахмурился.

- Что маловато тебе хозяева выделили, а?
Я развел руками - чего уж там, не густо.
- А где кабинет Ходиматова, не по курсам?
- Казематова? Да вон - под дуб дверь разделана. Там. Тебя чо, дождаться, что ли, внизу?
- А чо? Есть темы? Так с тобой, козлом, разве же отмутишь чего серьезного?
- А вот, между прочим, со мной как раз и…
- Пиздуй! Увидимся еще.
Мне показалось, что расставались мы если не друзьями, то уж точно близкими товарищами по несчастью.

***

В «центре реабилитации», расположенном в здании бывшей стоматологической поликлиники Менахема Йоффе, добрая маленькая кореянка сразу же дала мне целую тысячу сумов, и почему-то спросила, не собираюсь ли я жениться в ближайшее время.

На шее у кореянки была толстая рыжая цепочка с хищным лобстером. Какой-то наркот на этапе делился, как работают эти излишества туалета.

Ты идешь ей навстречу в развал, а подельник бежит на терпилу сзади. Пробегая мимо, больно толкает ее под лопатку. Цепь надо рвать в этот самый момент. Пока жертва воздух от возмущения набирает. Рраз – быстро, не больно, как хороший стоматолог, без раскачки.
Я оторвал неприлично задумчивый взгляд от корейских сисек с лобстером.

Сказать честно – еще как собираюсь жениться. Прямо сегодня, думаю, и подженюсь. Потому что пока ехал в «сороковом» в этот раздолбанный центр реабилитации, вокруг были самые красивые на всем свете девушки, и мне хотелось только одного. Положить лицо им между ног и умереть там. Краснел весь, хуй вел себя как у пятнадцатилетнего прыщавого умника.

Унизительная зависимость. У меня ничего нет, столько забот и проблем, а волнует только одно. Секс. Секс это наверное и есть самое главное. Паспорта, прописки – шелуха это все ребята.

***

Я обменял купонь на мягкую узбекскую валюту и двинул к Леди Ди. Прошло два года с нашей последней встречи - когда за мной по пятам шли ахангаранские легавые псы. Надеяться, что в личной жизни Ди ничего не изменилось, было бы, по меньшей мере, наивно. За два года в Зангиоте я не получил от нее ни строчки. Просто некуда больше было пойти. Тетка вернулась в Девять Пизд, а слушать вздохи матери о моей погубленной жизни быстро надоело.

На большую часть “денги на первое время” я купил в будке две банки популярного тогда у подростков коктейля - в алюминиевой банке АЛКО. Пока торгаш карабкался по полкам к указанной банке, я резко выдохнул и быстро сунул за пазуху два банана и сникерс. Это для Ди. Вместо цветов.

Жесткий лимонад с отвычки сразу шибанул мне по мозгам. Поэтому, проходя в переулке между Чайкой и торговым центром, – так оно быстрее прорваться к Ди, – я, убедившись, что вокруг нет ментов, поднял голову вверх и заорал: ШВОБОДА!!!

***

Леди Ди снова, как ни в чем не бывало, открыла мне дверь. На мою удачу, она решила посвятить себя ребенку, и теплое местечко в ее румынской кровати оказалось незанятым. Я сразу же решил на ней жениться.

- Ты, Шурка, это, завтра давай, перевези ко мне все свои вещи, ладно?
- Какие вещи? У меня вещей вон - усы да хвост. У тебя побриться есть чем?
- Ничего, что станок розового цвета? Он новый!

С трудом дождавшись, когда ее юркая дочурка уснет, мы разделись донага, и долго, долго стояли, крепко прижавшись друг к другу. Это был самый прекрасный и волшебный момент за последние лет семь. Я идиот. Нужно было набраться терпения и простоять так вот, не двигаясь, всю оставшуюся жизнь. Но я начал возиться и сразу все испортил.

Когда, наконец, перед самым утром я оставил Ди в покое, и мы просто лежали на ее огромной удобной кровати, я впервые испытал сильнейшее желание обо всем ей рассказать. С первого дня и до последнего.
- Знаешь, Ди. Знаешь, я ведь сидел не совсем так… Ну… как бы это сказать… Не совсем так, как принято в приличных домах.
- А разве в приличных домах принято сидеть?
Ди рассыпалась горстью серебряных монет, и тут же уснула.

Честно вам скажу - до сих пор не удалось рассказать эту историю – всю, от начала до конца. Никому. Отсюда, наверное, и берут корни эти припадки воинствующей графомании. Уверен, и вы, все до единого, заснете ближе к концовке.
Да ну и хер с вами. Спокойной ночи.

***

Афганский альбом. Битва за порох.
К 2000 году Афганистан превратился в страну рекордсмен по производству опиума. Общая площадь посевных площадей достигла ста тысяч гектаров. У власти в стране тогда уже находился Талибан и мулла Омар, почесав репу, решил, что объемы производства сильнейшего наркотика и его в национальном ВВП доля несколько вызывающи. Принятые жесткие меры сократили объемы производства опия сырца - основного сырья для производства героина с трех тысяч метрических тонн до “всего” семидесяти пяти.

Американская оккупация вернула статус кво - вырабатываемый промышленным способом героин волной хлынул в Европу. Вся эта трасса пролегла через бывшие советские республики, включая Россию. Вдоль этой трассы рядами расположились кресты и безымянные могилы. Трафик похоронил до срока целое поколение.

К 2005 году в Афганистане уже вовсю практиковались демократические выборы, а страна стала уверенным лидером в производстве порошка - 90% ежегодного производства опия и производных в мире.
Из личного опыта знаю - в США на уровне эпидемии распространено полулегальное злоупотребление болеутоляющими таблетками - на опиумной основе. Ну не фермеры же из Айовы снабжают сырьем ненасытных фармацевтических монстров?

Два года назад, волею судеб, встречал новый год в Бостоне. Когда дело дошло до того чтобы прикупить вкусностей к столу - мы недурно затарились афганской герой. Я ее без экспертизы знаю в лицо. Пять долларов за пакетик. Но самое потрясающее - на пакетиках была маркировка сортов.

Просто гляньте на глобусе сколько миль от Кабула до Бостона, и прикиньте какими объемами и транспортом нужно работать, чтобы удерживать столь низкую цену, наводнив рынок качественным и доступным продуктом.

продолжение следует