своей секс рабыни, что либо читать, писать, смотреть телевизор, слушать радио, самой без разрешения заговаривать с кем либо. К нему и клиентам Катя должна была обращаться только словами: «Господин», а о себе она должна была говорить в третьем лице, называя себя кличкой, которую ей дал Стас и прибавляя к ней слово «блядь» и разные унизительные эпитеты. Например, чтобы попросить воды она должна была сказать: «Господин, грязная блядь Дырка просит воды».
Кроме, того каждое утро Стас с ремнем в руках входил в коморку Кати, будил её пинком ног и в бок и командовал- В стойку мразь! Катя шатаясь спросонок, тем не менее покорно вставала на четвереньки. задрав как можно выше попу в верх, вытянув руки вдоль тела и упершись лицом и грудями в пол, принимала так называемую позу собачьей покорности, в которой она выглядела максимально унижено. Целуй пол! –командовал Стас и Катя начинала покорно целовать пол. А теперь заклинание говори!- продолжал Стас, и ударял Катю ремнем по поставленному для порки заду. - Я ваша блядь, мой повелитель! –начинала Катя. Стал снова сильно ударял её ремнем по попе – Да, ты грязна блядь! - Я ваша хуесоска! – новый удар - Ты моя хуесоска! - Я ваша защеканка! – новый удар! - Я ваша спермоглотка! – удар, - Продолжай блядина! - Я ваша сука для ебли и удовольствия! –удар и тело Кати содрогается от резких ударов ремнем. - Я похотливое, тупое, ленивое животное, грязная подстилка, которую за блядство и лень нужно пороть плетью по её похабной пизде!-продолжала Катя. -Я существую только для того что меня ебали все кто захотят, я дырка для ебили! Молодец- удовлетворено говорил Стас-можешь приступать к своим обязанностям шлюхи. Целуй!-и придвигал к её лицу свой ботинок. Плачущая после порки Катя начинала покорно целовать ботинок Стаса унижено повторяя- Спасибо господин, спасибо! -В начале Катю коробило от этих слов, но после 3-4 порок по груди за допущенные ошибки она стала произносить их без запинки, а через 2 месяца она уже сама начала искренне считать, что является тем, кем она себя называет. В довершение Стас приказал Кате, чтобы её пизда, как у шлюхи, всегда была мокрая и течная, и потому Катя, если она в этом момент не обслуживала клиентов, вынуждена была постоянно напирать себе клитор и писку так, что вскоре стало её постоянной привычкой. Если Стас, засовывая ей пальцы в пизду считал, что она недостаточно мокрая и горячая ей полагалась порка бамбуковой тростью по пизде. Пережив одну такую порку Катя панически боялась её повторения и потому постоянно, даже во сне ковырялась рукой в своей растраханной до состояния лоханки писке.

Если Катя не мела и не мыла полы в гостинице и не мыла унитазы в гостиничных туалетах, не обслуживала клиентов, которым продавал её Стас, или же он сам не ебал её, или давал её ебать своим друзьям, то она сидела в своей подсобке. На улицу она теперь попадала редко, только когда Стас продавал её на «выезд», или 1-2 раза в неделю когда, Стас выпускал ей погулять вокруг гостиницы на полчаса. В подсобке Катя всегда сидела голой, также голяком, Стас оставлял её в номерах клиентов, поскольку он не только считал лишними трату на её одежду, но и полагал, что клиент быстрее возбудится и скорее начнет ебать бабу, если сразу предоставлять её клиентам голой.
Ели Стас сдавал Катю мужикам на выезд, то единственной её одеждой независимо от времени год был халат, в котором днем она мыла полы. Стас не опасался, что Катя простудится, т. к. мужики отвозили и привозили Катю на машинах, сажая её на пол, а расстояние от двери машины и до двери какого ни будь притона, Катерина, подгоняемая пинками всегда пробегала довольно быстро. Ни какой обуви, белья, косметики Кате не полагалось.
Из-за внешности и возраста Катя не могла продаваться как дорогая проститутка, но Стас нашел ей «соответствующую» клиентуру, продавая её на выезд в основном в общаги на стройках или на рынках, приезжим китайцам или таджикам. Гастарбайтеры в общаге в живут, по восемь- десять человек в комнате. Они ставили купленную в складчину Катю на «хор» и несчастной женщине приходилось всю ночь прыгать на десяти мужских членах, да не по одному разу.
В первый раз Катя думала что не выдержит, после того как десяток абреков прошлись по ней по два раза каждый. В пизде и жопе Кати уже все было растерто, истерзано, она рыдала, умоляя, ползала перед мужиками на животе и целовала им ноги, прося пожалеть её, но им все мало. Но после того как мужики поставили пытавшуюся отказаться ублажать их по третьему кругу женщину на две табуретки, она стала шелковой. Приезжим этот способ казался очень смешным и быстрым, чтобы смирить непокорную русскую блядь. Голую Катю со связанными за спиной руками поставили на две табуретки, только далеко друг от друга поставленные. Катя вынуждена была стоять на широко раздвинутых ногах, не имея возможности их сдвинуть, или спрыгнуть, потому что могла разбиться. А в это время хохочущие чурки снизу вверх пороли ей тонким ремнем прямо по влагалищу. Катя кричала, визжала, корчилась, а ноги сдвинуть не могла, так и стояла в враскорячку пока её хлестали по половым губам. В конце Катя описалась от боли. Целую лужу напрудила. Парни хохотали, зато сразу с табуреток сняли и стали трахать. После экзекуции несчастная женщина стала для своих «клиентов» предельно покладистой и ласковой шлюхой. Катя сама каждому изо всех сил подмахивала пиздой и жопой, старательно сосала члены, нежно лизала яички, да еще и благодарила своих насильников за «ласку» и говорила как она их любит, лишь бы снова на табуретки не попасть. Только жалкие ласки и признания Кати им были не нужны, мужики лишь смеялись и командовали: «-Малачи, зэнзина! Саси!, Жэпой верти!».
Кроме приезжих рабочих Стас иногда продавал Катю компаниям малолетних пацанов 14-16 лет, которые, насмотревшись порнухи, просто балдели от возможности воплотить свои сексуальные фантазии с абсолютно покорной, голой взрослой бабой. Получив в свое распоряжение голую Катю, парни вместо любовной прелюдии перед еблей, били её писюнами по носу, совали их ей в глаза, в уши. Некоторые, быстро подрочив, спускали Кате на голову или в ухо, когда она лежала на матрасе или на земле на правом или левом боку. Её больно шлёпали ладонями по щекам, большой, со свежими ранками от ремня Стаса, заднице, щипали за сиськи и жестоко выкручивали пальцами коричневые соски. Часто, одуревшие от вседозволенности малолетки тянули жалкую шлюху за наружные половые губы, оттягивая их настолько, что пизда стала напоминать резиновую. От дикой боли жалкая шлюшка не выдерживала и рыдала, что вызывало у мальчишек смех..

Им очень понравилось мучить голую, беззащитную шлюху. Потом они её трахали по очереди или сразу вдвоём, или даже втроем: в рот, в задницу, во влагалище. Причём каждый норовил пристроиться к Катиному рту, потому что в пизду наспускали уже столько спермы, что она переливалась через край и текла Кате под жопу. Насытившись, удовлетворив свою похоть, став, наконец, настоящими мужчинами, спустив в пизду реальной, живой женщины, годившейся им в матери, которая им покорно отдалась,