комнату вошла мама и, спросив, как я себя чувствую, пригласила к столу. Мы с Любой сидели и вяло кушали, а мама начала разговор.
- Любаш, Ира, я теперь так думаю, вы на моем личном воспитании, значит, пока вы не обвыкнетесь, я за вас все решаю. Я правильно все понимаю? - мы кивнули. - Хорошо. Когда я воспитывала Лизу и Катю, все у меня шло хорошо, правда я ошиблась с Катей, но потом переиграла, так что сейчас у меня опыта побольше. Люба, я тебя теперь буду звать Хрюшкой Лю-лю, и не обижайся, у меня есть причины. А ты Ира, будешь Телкой Си-си. Сучка и Кобылка у меня уже есть. - мы переглянулись но потом засмеялись и стали друг дружку дразнить. - Не смейтесь, это все серьезно. Вам нужно принять тот факт, что вы вне рамок людей, что вам все можно, что ваш мужчина будет хозяином, и будет баловать своих любимых зверюшек.
- Мам, я почему я Хрюшка а не Ира?
- Я же сказала, есть причины, зачем тебе это знать. И вообще, пора в роль входить. Теперь пока препараты вас не отпустили совсем, собирайте вещи, домой полетим, самолет через три часа.

2.

Домой мы пришли как на выставку, комнаты были переделаны, квартира благоухала свежим ремонтом. Пит и Дог встретили нас очень радушно. Мама показала нам наши комнаты. И сказала, что сегодня поедем на процедуры к знакомому мастеру, будем раскрашиваться. Я была в комнате, где совсем недавно все было розовым и белым. Сейчас тут были фотообои с пейзажами полей и деревушек. Кровать у меня стала низкой и намного больше, почти двуспальной. Вместо стола у меня был какой-то шкаф на замке. Вот и все убранство. У любы было почти так же, только у нее в поле были не коровки как у меня, а дикие кабаны.
К мастеру мы прибыли в районе шести вечера, а уезжали почти к часу ночи. Два мастера меняли наши светлые покровы, и мы не знали что происходит, я только знаю, что нос мне пробили, благо без боли. Мама проколола нам почти все тело и мы ничего не чувствовали, но и не знали, что и как. Когда вернулись, мама не включала свет, просто отправила нас спать, перед этим что-то сделав с промежностью у меня и у Любы.
С утра я стала себя осматривать, как обычно я проснулась первой, наверно от возбуждения. Вышла в коридор и встала перед зеркалом. Я, конечно, еще вчера чувствовала, что изменилась, но не так сильно. Мои сиськи были здоровенными и слегка провисли, пятый наверно размер, крупные и круглые, соски вытянулись, на животе была легкая складочка, попа крупнее, я точно помню, что она была меньше. На правой ягодице у меня была татуировка с нарисованной коровой, как клеймо, под пупком была надпись «Молочная Тёлка», на груди был какой-то номер. В целом пошло, и странно, я еще немного покрутилась и, не заметив больше ничего пошла к Любе. Однако не дошла, дверь в мамину комнату открылась и она, шлепнув меня по попе, отправила мыться. Пришлось послушаться. Уже в ванной я зарыдала.

Когда в ванну вошла Люба и мама я сидела в нашей ванной, куда все еще наливалась вода. Я размазывала слезы и смотрела на свою писю.
- Что случилось? - спросила мама.
- Мам, клитора нет! Мам что это... - начала я.
- Все верно, ты не должна удовлетворять себя сама. - она сказала это строго, словно ругала за глупость. - Ты не переживай, он просто внутри, так что его можно вернуть. И хватит реветь, Телка!

Я посмотрела на нее с гневом, как она могла так со мной поступить. И только сейчас посмотрела на Любу. Она изменилась не меньше меня. Волосы у нее немного обстригли, так что волосы были до плеч, Сиськи ее тоже были крупнее, но не так как у меня. Попа была меньше моей. На ее лобке, который был выбрит, виднелась татуировка со свинячим пяточком. И еще я увидела ее половые губки, они были такими крупными... Люба, как раз, осматривала себя на наличие клитора, так что я могла ее рассмотреть. Я еще раз посмотрела на свою писю, губки у меня изменились, но на фоне отсутствующих частей, я этого не заметила, моя пися была такой «губастой», прямо много-много складочек и дырочка между ними.
- Хватит тратить время, мойтесь обе и выходите, поговорим на кухне. - строго обрезала мама.

Мы с Любой помылись вместе, слегка ошарашенные, но Любе было проще, она жалела меня и гладила по плечам и спине, пока я не перестала ронять слезы. Еще я была шокирована когда смотрела как я писаю, струя у меня была, будь здоров, моя уретра была крупной, что палец проходил без проблем. На кухне мама дала нам поесть и предупредила, что нам лучше соблюдать диету, так как полнеть для нас это теперь норма. Еще добавила, что не потерпит, если мы будем трогать ее игрушки, мы теперь животные, вот с ними и играйтесь. На выходных мы поедем в дачный поселок для завершения вводной нашего воспитания. После этого она оделась и вышла из дома.

Конечно, мы попытались найти игрушки, но не смогли открыть ящики, все были на замках, причем хороших. Люба первая поняла мамину подсказку, мы можем удовлетвориться с собаками! Но я сказала, что не опущусь до этого. Люба сказала, что она сейчас просто сгорит и ей насрать кто и чем ее поимеет. У нее был клитор, она могла удовлетворить себя сама, а мне как быть? Я даже в холодильнике поискала что-нибудь, фаллическое, но мам предусмотрительно избавилась от подобных продуктов, или нарезала их. Я смирилась с судьбой и пошла в зал.

В зале Люба пыталась соблазнить наших песиков, но они только облизывали ее и не пытались поиметь. Странно, на Лизу и Катю они сами бросились, а на нас даже не смотрят. Люба уже бесилась, она хватала собак за их члены, но они вырывались и воспринимали это как игру. Потом она сдалась, легла на диван и положив пару пальчиков на свой клитор стала размазывать по нему свои соки. Почти сразу она задышала сильнее, глубже, чаще и кончила. Меньше минуты. Но она посмотрела на свою руку и на писю, потом на меня.
- Ир, я не могу удовлетвориться так! - она снова стала тереть себя и снова вздрогнула. - Ир, я только сильнее возбуждаюсь, помоги мне.
- С собаками трахайся. - я действительно была на нее обижена, и не собиралась ей помогать.
- Ирочка, пожалуйста, мне очень надо, помоги... - она сползла с дивана и на четвереньках поползла ко мне. - Ирочка, что хочешь, сделаю, помоги...

Я вышла из зала и пошла к себе в комнату. Я не помогла ей из принципа, она сначала пошла к псам, а только потом ко мне, вот пусть и мучается. Однако я очень скоро захотела вернуться к ней. Меня возбуждение начало доводить. Моя пися выдавала столько слизи, что мои ноги стали липкими от вязкой жижи, да и руки тоже. Но я не могла себе помочь. Наверно я заснула от плача, не помню, но точно помню звук закрывающейся двери. Я сразу выскочила из комнаты и увидела, как мама раздевается. И чего я так радуюсь? Она меня фактически изуродовала, а я так рада ей. Мама увидела меня и улыбнулась, потом кивнула Любе, которая стояла за мной.
- Сейчас дочи, я посмотрю, как вы меня слушались, и похвалю вас как надо.

Мама посмотрела все ящик и шкафчики, потом посмотрела на собак и мокрый диван, после этого сказал нам пройти по комнатам. Мы послушались ее. Когда она пошла к Любе, я опять обиделась, особенно когда