- спросила Эля у проститутки, когда та успокоилась. И, получив положительный ответ, вынула руку из ее дыры. - Тогда будь хорошей девочкой и поблагодари меня, как это положено старательной шлюшке.

Чуть придерживая за талию пошатывающуюся после оргазма Кристину, Эля подвела ее к краю кровати, усадила на пол. Сама легла на спину, уперев согнутые в коленях ноги в невысокий бортик кровати, и тут уж я в подробностях смог рассмотреть на удивление молодой розовый клитор, текущую ее пизду и небольшое анальное отверстие, по размеру которого все же можно было судить, что в попу она дает, хоть и не так активно, как Кристина. Последняя кстати тоже с интересом разглядывала представшую перед ней промежность и даже отметила:
- Какая красивая, - и, проведя по половым губам Эли большим пальцем левой руки, повернулась к ней всем телом, подогнув под себя ноги, и принялась отлизывать, неуверенно и однообразно первые пару минут, а затем ускоряясь и все больше включаясь в процесс - видно, самой нравилось, а не деньги отрабатывала.

Я смотрел на то, как одна проститутка, за последние сорок минут изменившаяся настолько, что я даже захотел ее трахнуть, прогнувшись в спине, и отставив довольно раздроченный зад, увлеченно, с причмокиванием отлизывает второй проститутке, сочной женщине, мечущейся по кровати, то прикусывающей ладонь, то хватающей себя за грудь, то вдруг вжимающей голову первой себе в промежность, и, бля, я держал себя в руках. Мой член давно уже стоял как американский гражданин во время исполнения гимна - с гордостью и болью, - яйца тянуло, сердце колотилось, и только мозг из последних сил сдерживал напор этой троицы: «Не надо сейчас, тогда потом все будет!». Кончала она долго, глубоко, вкусно, изгибаясь в спине, со стоном вздыхая, от чего красивая ее грудь вздымалась и опускалась, как волны во время прилива... Кристина смотрела на это завороженно, принимая как благодарность - видимо, девочка совсем отвыкла от того, что секс может быть вот такой, с удовольствием. В какой-то момент Эля притихла и просто лежала с закрытыми глазами - отдыхала. Кристина, не решаясь ее потревожить вопросительно посмотрела на меня. Было ясно, что запрет на мое участие давно уже отпал, и проститутка хочет хуй. Но что-то в моем подсознании как музыкальная шкатулка, из раза в раз повторяющая одну и ту же мелодию, надоедливо твердило «Не надо, не надо, не надо... «. И я просто улыбнулся.
- Пускай отдыхает. Пойдем, я угощу тебя в баре и расплачусь.

Кристина быстро и тихо собралась, мы вышли из номера, спустились в бар, я заказал нам виски со льдом.
- Мне с колой, - попросила Кристина.
- Принесите ей вишневый сок в отдельном стакане, - поправил я заказ.

Кристина не стала возражать, но когда нам принесли выпивку, посмотрела на меня, будто прося совета.
- Просто запивай им.

Мы чокнулись, я сделал маленький глоток, Кристина, проследив за мной, повторила то же самое, и, быстро схватив сок, запила, как запивают водку, это меня позабавило. Увидев насмешку, женщина ощетинилась, готовая обороняться. Но я не нападал, чуть поучительно произнес:
- В следующий раз просто постарайся ощутить вкус виски. - Я подкурил себе сигарету, смешивая два любимых запаха. Кристина попросила прикурить и ей.

Мы сидели друг напротив друга, курили и молчали. Кристина не обращала никакого внимания ни на взгляды, ни на навязчивые променады своих коллег мимо нашего столика, просто курила сигарету и время от времени поглядывала на меня.
- Ты не хочешь продолжить? - спросила после некоторых раздумий, и ее взгляд, обращенный в сторону гостиничной лестницы, подсказывал, что речь не об алкоголе.
- Давай просто выпьем, - я снова коснулся стенки ее стакана толстым стеклом своего и сделал глоток, Кристина подняла стакан, чуть отпила, но теперь дала себе время почувствовать вкус напитка, лишь после этого запила виски соком.
- Твое мнение?
- А он приятнее водки... Как называется?
- Называется виски односолодовый. - поясняю. Прозвучало высокомерно, и хотя с проститутками я всегда высокомерен, сегодня это меня смутило. - Извини. Это Glenmorange.
- Тебе она нравится? - и в тоне женщины чувствуется легкая обида.

Я поставил свой стакан на стол, посмотрел на Кристину: было заметно, что она ревнует, - и это некоторым образом поглаживало мое ЧСВ. Мне и самому хотелось поговорить, причем вот так, с человеком, которого больше не увижу. Все-таки влюбляться в профессиональную проститутку, хоть и экстра-класса, не входило в мои планы, да и возраст уже не тот, чтобы влюбляться...
- Она заставляет о себе думать, - признался я.
- Думать? - Кристина панибратски ухмыльнулась, но тут же осеклась, и лицо ее стало серьезным. - Мне кажется, я понимаю, о чем ты. Тебе нравятся такие женщины, да?
- Мне разные женщины нравятся. Хотя такие - впервые, - признался я скорее самому себе.

Мы с Кристиной проговорили около часа, пока в баре не закончился виски. Рассказывали друг другу какие-то куски своих биографий, выпивали и закуривали, получилось довольно мило. Расплатившись с барменом, я вынул из кошелька пятерку и отдал Кристине.
- Это слишком много, - сконфуженно возразила она.
- Тебе еще как-то мириться с коллегами, - улыбнулся я и подмигнул.

Кристина улыбнулась в ответ и взяла купюру.
- Точно больше ничего не хочешь? - спрашивает.
- Доброй ночи и спасибо за компанию, - целую ее в щеку на прощание.

Давненько со мной такого не бывало... Я ведь даже не пытался развести ее на секс! То есть не трахнул женщину, потому что она не дала - да, это случается, но не трахнул, потому что я, блядь, «джентльмен»... давненько со мной такого не бывало! Так я размышлял, вернувшись в свой номер. Попытался уснуть и не смог; я вспоминал события вечера, просмотренные мною фотографии с влажной промежностью элитной проститутки, раскрывшийся передо мной оригинал этой промежности, то, как она вжимала лицо Кристины, кончая... Это было наваждением, поэтому я принял прохладный душ и дважды подрочил перед сном, чтобы картинки исчезли из моей головы, хотя это не слишком помогло.

Проснулся я от стука в дверь. Было раннее утро, о чем я догадался по серому туману, стоявшему за окном - из-за близости к реке влажность в этом районе была высокой и по утрам стоял туман, оседавший росой часам к девяти утра. Пока я прикидывал в голове, который сейчас час (спросони это заняло больше минуты), стук не только не прекратился, но и усилился. Пришлось встать и идти открывать дверь, по пути придумывая красочные эпитеты для чрезмерно усердной горничной, которая будит гостей в такую рань, когда ее об этом не просили. Но на пороге стояла Эля; она скользнула в номер, поздоровавшись на ходу, и, скинув туфли, заняла мою кровать. Будь это какая-то другая женщина, я бы по своему обыкновению съязвил что-нибудь, чтобы гостья покинула номер тут же и в слезах - не люблю, когда женщины считают, будто я готов на все, лишь бы они сняли трусики. Но это была Эля, и я действительно был готов на все. Похотливо, но не переигрывая, Эля потянула за ленты, которые перехватывали ее платье под